жизнь взяла в такие клещи, что надо было думать о том, как бы выжить, а Америка быстренько переместилась в моём сознании в область нереального).
Наверное, ей хотелось сделать мне что-то доброе. Охотно верю и даже знаю, что это так и есть. Но, как всегда, получилось что-то противоположное прекрасным намерениям. Она сама жила в общаге, работая с утра до ночи, выбрав такой образ жизни из-за дочери-студентки, которой она помогала материально, света белого не видя (бывают же матери-патриотки! И я бы, наверное, была такой же, если бы непорядочность дочери не избавила меня от возможности жить для неё. Теперь я живу исключительно для себя – худо или бедно, решать не мне, но я оказалась предоставлена самой себе, тогда как всю свою жизнь до этого я была занята другими, которым я «верно служила», не размышляя, повинуясь чувству долга).
Короче, оказалось, что она и не собиралась давать мне приют надолго, я это поняла буквально с первых дней нашего знакомства, когда она начала меня активно выпихивать. Я уже подумывала уехать в свою глухую разваленную деревеньку и повторить страшный опыт прошлой зимы, когда жизнь моя висела буквально на волоске, но тут случайно подвернулась работёнка.
Как всегда, сначала всё было ничего себе. Да и работа, в общем, была не такая уж сложная – меня взяли сторожить садовое товарищество, обязанности там были крайне просты. Но вскоре обнаружилось, что я попала в лапы к двум непорядочным тёткам, которые обворовывали это товарищество, только шум стоял. И мне они тоже устроили весёленькую жизнь – помимо того, что щитовой домик, бывший моим пристанищем, не имел элементарных условий для нормального существования (тётки думали только о наполнении собственного кармана, а совсем не о том, чтобы работающим у них людям сносно жилось – ведь на это требовалось выложить какие-то денежки, а они тряслись над каждой копейкой, проходившей мимо их бездонного кармана), так ещё и зимой, в самые лютые морозы, эти сволочуги отказались покупать мне дрова.
И так я просидела месяца два – как не схватила воспаление лёгких, не знаю. Значит, ещё не пора мне присоединиться к ушедшим подругам, наверное, не испила я до дна своих несчастий…
В конце концов мне опять удалось унести оттуда ноги, впрочем, без ощутимых потерь – ведь не считать же потерей две тысячи рублей, которые стерва-председательша высчитала у меня из зарплаты за мифическое постельное бельё?
Впереди маячило существование всё в той же деревеньке – ничего другого я придумать не могла, как говорится, «без вариантов». Но судьбе было угодно, чтобы я опять вляпалась в очередное «безнадёжное мероприятие».
Позвонила женщина, от которой когда-то раньше у меня осталось очень хорошее впечатление. (Как оказалось впоследствии – и тут я заблуждалась, ну как всегда, хоть бы раз встретить кого-то, в ком я бы не разочаровалась!). Она пригласила меня поработать в очень странную организацию,
