Тебе, Андрей, стоило их почитать, тогда ты знал бы, кто такой Али Каирский. Что за прелесть эти сказки! Каждая из них есть поэма! Кто сказал?
– Не знаю. Я что, Пушкин что ли? – тонко парировал Андрей.
У Князева уже, кажется, не было сил смеяться. Все трое пребывали в самом благодушном настроении.
***
После невероятной тесноты подводной лодки буйство красок сказочного Индостана пьянило и расслабляло. Кажется, шпроты в банке чувствовали себя просторнее, чем они в маленькой субмарине, которая в Персии приняла на борт 11 человек. Андрей искренне недоумевал, вспоминая о том, что Князев говорил ему – это плавсредство может перевести десант до 20-и спецназовцев. «А, впрочем, что тут непонятного? – вяло думал Сиверцев. – Спецназовцы – не туристы, им комфорт никто не гарантирует. Тут единственный критерий – смогут ли они выдержать такое уплотнение? А они смогут».
С ними пошли десять тигров Шаха, да напросился ещё один шиит – двунадесятник, называвший себя Али Каирский. Али симпатизировал христианству, но не имел намерения его принимать.
– Зачем тебе с нами, Али? – печально спросил Князев. – Мы идём защищать христиан и только христиан.
– Люди, которые убивают там христиан, убивают и мусульман. Это наши общие враги. Господин, конечно, знает, какие там гонения на мусульман.
– Али, мы никогда не ответим вам взаимностью и никогда вместе с шиитами не пойдём защищать мусульман.
Али вздрогнул и посмотрел на командора храмовников исподлобья. Его глаза вспыхнули, но он очень быстро справился с собой. Присутствовавший при разговоре Сиверцев подумал: «Настоящий воин». Сделав паузу, Али прошипел, как змея:
– Что ты хочешь услышать, господин, в ответ на свои злые слова?
Князев , кажется, несколько растерялся. Он явно не хотел конфликта, но ещё меньше ему понравилось бы сентиментальное «братание». Али выглядел простодушным и плутливым ребёнком, неустойчивым в своих желаниях, как и все дети, а сейчас Князев подумал, что ошибся как минимум в последнем пункте.
– Я хочу услышать, Али, что ты будешь кричать, когда вместе с нами пойдёшь в бой?
– Господину будет неприятно, если я воскликну «Аллах Акбар»?
Их взгляды жестко встретились. Оба молчали. Так опытные фехтовальщики не торопятся хвататься за клинки, зная, что первый же выпад станет последним. Наконец Али произнёс упругим и непокорным голосом:
– Из уважения к христианам, я буду кричать: «Рух Аллах акбар». Рух Аллах – Дух Божий. Так мы, мусульмане, называем Мессию.
Князев молчал. Душа Андрея сжалась. Ему страшно было даже представить, что происходит сейчас в душе командора. Наконец, Князев сказал так же тихо и печально:
– Ты пойдешь с нами, Али. – По лицу командора не проскользнула даже тень доброжелательной или дружелюбной улыбки. Али так же очень серьёзно отвесил почтительный полупоклон.
Тогда в Персии, они больше не сказали друг другу ни слова. А сейчас они всю дорогу смеялись, балагурили, подтрунивали друг
