от отдельных личностей. Конечно, для Альянса было бы крайне важно, чтобы я вернулся с добытой информацией. Но разве в подобной ситуации честное слово человека ничего не значит?
В мозгу вертелось много веских, даже неотразимых доводов в пользу того, что я не должен предавать Тостига, что обязан поступить как добрый друг и рассказать о плане Поющего, дать шанс ускользнуть из мышеловки и либо продолжить подвиги, либо удалиться на отдых в домик, о котором он однажды упомянул при мне, – домик, затерянный среди зеленых холмов планеты, чье местоположение он сохранил в тайне.
И я уже почти решил открыться Тостигу. Но тут вспомнил об основополагающей роли саг в жизни Халии и о том, что все они включали упоминание о друге, ставшем предателем, вступившем в заговор с целью подвести героя к предопределенной ему славе, удовлетворить его подсознательное стремление к великолепной смерти, память о которой будет вечно жить в фольклоре его племени.
Будет ли настоящим другом тот, кто поможет герою ускользнуть, чтобы он смог тихо умереть в своей постели, окруженный, быть может, хорошенькими ясноглазыми халианками? Или настоящий друг – тот, кто поможет достичь истинного предназначения, доблестной смерти в битве с превосходящими силами противника?
– Мне будет жаль, когда вы улетите, – сказал я, и это была правда.
Хотя и не вся.
– Мне тоже, – вздохнул Тостиг. – Считается, что между нашими расами дружба исключена. Не берусь судить, для меня это слишком сложная тема. Но знаю одно: дружба между отдельными личностями возможна всегда. Мне будет не хватать вас, Иуда.
Я хотел ответить, но тут прибыл его почетный эскорт, четыре пиратского вида халианина, обильно увешанных оружием. У одного на глазу красовалась черная повязка.
– Что ж, пойдем, проверим вашу работу, – сказал он беззаботно, и мы, окруженные охраной, двинулись вперед.
Подчиненные барона Тостига построились перед крейсером. Их было около сотни, поскольку и другие боевые группы, желая разделить хоть частицу славы командира, поклялись ему в верности. Поющий о Далеком Доме тоже стоял здесь – с непроницаемым лицом, величественный в своем серебристо-сером одеянии.
Стихли приветственные возгласы, и Тостиг поднялся на корабль, а мы с Поющим последовали за ним. Когда подошли к пилотской кабине, я не выдержал.
– Тостиг, мне нужно сказать вам кое-что!
Он спокойно посмотрел на меня.
– Нет, – ответил Тостиг, – не надо. Видите ли, я уже знаю.
– Знаете?
Тостиг улыбнулся:
– Я знаком с древними сагами гораздо лучше, чем вы. Почти так же, как присутствующий здесь мастер целенаведения. Разве не так, Поющий?
– Ваши знания в области поэзии выше всяких похвал, – сказал Поющий. – Для непрофессионала, конечно.
– Разумеется. – Тостиг посмотрел
