поднимает взгляд и, замечая меня, напрягается. Будто уже готов сорваться с места и загнать меня в угол.
Ага, сейчас, буду я тебя дожидаться!
Я разворачиваюсь – пожалуй, с меньшим достоинством, чем хотела бы, но спешка требует забить на гордость (у меня, в конце концов, работа) – и иду в свой отдел.
Разумеется, насчет взбучки я не ошибаюсь.
В холле переводческого отдела тишина – все сотрудники уже рассосались по своим кабинетам, корпят над выданными заданиями. И только одна – худощавая девица с затянутыми в тугой узел на затылке волосами и строгом брючном костюме, кстати, делающем её довольно угловатой, стоит с демоническим выражением лица и смотрит на часы.
Ждет меня!
В последнюю неделю наши отношения еще более обострились…
Казалось бы, общеизвестно, что её подруга бросила Ветрова сама, не согласившись выходить замуж с перспективой воспитания чужого ребенка – моей дочери, кстати, той, что Ветров собирался у меня забрать.
И все равно Анджела Леонидовна упорно докапывается до меня. Исключительно по рабочим вопросам, конечно, до того она два раза подставляла меня куда как крупнее, но все-таки, иногда мне казалось, что Анджела взяла себе за цель стать моим стресс-фактором и любой ценой готова выжить меня из Рафарма.
И что я ей сделала, она ведь выше меня по должности? И вообще, я – простой переводчик, Анджела же – заместитель начальника отдела, выше нее только звезды и начальник отдела. Тем более, она вообще не занимается переводами, только организацией трудового процесса. Чем ей вообще мешаю я, если её подруга больше не заинтересована в замужестве с моим бывшим? Может, я ей в прошлой жизни денег должна была и так и не отдала?
Хотя ладно, сейчас я получу за дело…
– Виктория! – свистяще выдыхает наш тайм-менеджер, впиваясь в меня такими злющими глазами, будто я не на две минуты опоздала, а на два часа.
– По пропуску я была в здании в пятьдесят семь минут, – пусть я и знаю, что, действительно, опоздания тут – непозволительная роскошь, но давать себя откровенно размазывать не хочу, – у лифтов была очередь, потому я приехала позже.
– Трое сотрудников юротдела успели прибыть на рабочее место вовремя, хотя их пропуска были зафиксированы позже вашего, – убийственным тоном чеканит Анджела, скрещивая руки на груди, – то есть вы опоздали по собственной халатности.
Наблюдательная какая. И юристов через стеклянную стену холла увидела, и время их прибытия уже глянула.
Да наверняка она замерила даже то, сколько секунд я вертела головой уже после выхода из лифта. И даже их успела вписать в перечень моих преступлений.
– Такого больше не повторится, Анджела Леонидовна, – покаянно вздыхаю я.
Увы мне – я говорю это уже второй раз на этой неделе. И увы, даже не представляю, как именно мне решить этот вопрос.
– Ох, и напрашиваешься ты, – шепотом ворчит на меня соседка по кабинету, – Анджела ведь имеет право за опоздания на тебя докладную накатать.
