раздражение. Я продолжала смотреть в спину Райяна и ощутила ненормальный порыв разоблачить себя здесь и сейчас. Неужели голос не отличит? Я ведь не молчала, как она просила!
Расспроси ее о том, что произошло, – она легко проколется. Ведь и подумать, наверное, не могла, что я пойду на такое. Да я сама от себя не ожидала!
А туфельки? Я посмотрела на ноги Дианы и досадливо поморщилась. Все предусмотрели.
Но во мне еще теплилась необъяснимая надежда, что не все так просто. Что Райян все же видит дальше своего носа.
Хотя зачем это мне? Вот зачем? Что я вообще наделала?
Внезапно спина Райяна напряглась, но только он стал оборачиваться, как меня резко втянули в комнату.
– Шэн? – Я совсем забыла, что он тоже здесь.
Друг смотрел на меня с облегчением.
– Слава древним, ты в порядке. Выпей воды. До конца, – сказал он и дал мне бутылку.
Я пригубила и хотела отдать, но он снова настоял:
– До дна. Чтобы отпустило наваждение.
– Наваждение? – хрипло спросила я.
– Да, Мэд. Ты не представляешь, что чуть было не случилось! И как ты вообще тут оказалась, бедовая? – Шэн отчитывал меня, озабоченно морщась и активно жестикулируя, как делал, когда кто-то выводил его из себя. Я нередко становилась причиной его состояния, но чтобы до такой степени – первый раз.
Я выпила бутылку до дна и протянула обратно.
– Легче? Отпускает?
– Да что отпускает-то? Не было никакого наваждения, – признала я, как бы это ни было неприятно.
– Ты сама не понимаешь еще. Вы же с ним… вы же целовались. А с его родословной, с близостью земли древних – ты просто не могла сопротивляться. Не вини себя за поцелуи.
– Ха, за поцелуи, – невесело и тихо хмыкнула я, посмотрев вниз.
Смотреть в глаза Шэна я не могла. Было стыдно.
– Мэд? – Парень напрягся. – Мэд, что-то еще случилось?
Я промолчала. Ну не с ним же мне обсуждать, насколько я была безголовой?
Шэн выругался сквозь зубы, а потом его руки легли на мои плечи и сжали их.
– Посмотри на меня.
Я подняла взгляд.
– Даже если что-то произошло – не паникуй. И не вини себя. Ты не виновата.
– Шэн, ты еще скажи, что луна виновата, но не я. Не надо ни на кого переваливать вину. Я сделала то, что сделала, – я произнесла это и только сейчас поняла, как была легкомысленна.
Да, для себя я давно решила, что не хочу замуж. Не хочу участи Ханни, жены брата. А с маленькими я уже по уши нанянькалась, захочу – приду в гости потом из своего заповедника.
Я никогда не относилась к своему телу как к храму. Согласитесь, трудно строить из себя святыню, когда обстирываешь семью, моешь полы, а потом лезешь на дерево за яблоками для пирога.
Это леди, подобные Диане, чьи руки не знают мозолей, лелеют свое тело и видят в нем средство построения будущего, я же никогда не носилась со своей невинностью. Но…
– Я
