и не воюет, то она при амбициозных военачальниках думает о заговорах. Если успехов нет на внешних фронтах, высшее командование армии думает, как ввязаться во внутреннюю борьбу кланов. Если, естественно, это истинные военные, для которых слава, статус, почести ценятся выше жизни. Тем более, каждый клан борется за армию. Дают гарантии поддержки, только соглашайся свергнуть власть.
Коль военачальники думают о заговорах, то элита начинает принимать меры по противодействию их замыслам. За полководцами наемной армии элита организовывала слежку, ставила на командные посты в первую очередь не за военные заслуги, а по принципу личной преданности. Естественно, без учета согласия высшего командования и самого войска. Один из генералов Ань Лушань, сын согидийца и тюрской княжны, в 756 году возглавил восстание трех регулярных корпусов против империи. Воины выступали под разными лозунгами и с разными требованиями. Но как и в Римской армии они выступали против стукачества и за усиление роли и значимости своих военачальников в делах империи. Три корпуса в то время насчитывали около 150 тысяч человек. Элита и контрэлита вступили в открытый конфликт. Началась гражданская война. Она шла 6 лет и была жестокой. От 53 млн населения Китая осталось только 17.
Крестьяне воевать не умели. В гвардии были сынки элиты. Но в отличие, допустим, от гвардии Чингисхана они не принимали активного участия в боевых действиях. К началу восстания их психотип отражал более психотип придворной знати, а не успешного воина. Они были мало обучены военному делу. Среди них более ценилась удаль на светских приемах, чем боевые заслуги. И хотя армия сторонников императора была хорошо вооружена и одета – воевать против боевых подразделений она успешно не могла. Пришлось нанимать для борьбы со своей армией тибетцев и уйгурцев, своих врагов.
Деньги пока были. И восставшая армия империи Тан была перебита нанятыми войсками. Естественно роль и вес этих народов в управлении Китаем возрос. Империя после таких конфликтов, после гражданской войны, после массовой гибели населения перестала существовать. Хотя осталось государство – Китайское царство.
Опора при борьбе за власть на иностранцев имела разные последствия. Так, правление династии Тан было временем неслыханной до и после в Китае по степени открытости новым людям и учениям, иностранцам. А что делать, если эти внешние силы спасли элиту. Своей пассионарности не хватало. Но хватило ума пригласить пассионариев из за рубежа. Приходилось делиться властью. Иначе власть была бы потеряна полностью. Должности при дворе и в войске давали не глядя на этническое происхождение претендента, в столице – Чанъань – были не только буддийские, но и мусульманские, и христианские храмы. Это привлекало в Хань пассионарные силы, но давало повод свергнутой элите забрасывать в народ идею, что власть в Китае захвачена иностранцами.
Разные группы элит имели разные экономические интересы, но в борьбе за народ они проповедовали то, что должно
