еще. Точный срок плода пятьдесят два сумеречных часа и десять секунд, одиннадцать секунд, двенадцать секунд…
– Да понял я, понял.
Механический голос замолк.
Абигор взглянул на настенные часы и сравнил:
– Ну, вообще-то в сутках это выходит три ночи и два утра. Именно перед игрой в фаербол у нас случилось волшебство. Все верно, – подсчитал он и, поймав на себе обескураженный взгляд приятеля, выдавил неестественную улыбку.
– На твоем месте я бы так не радовался. И лучше сосредоточься и подумай над тем, единственный ли ты был у нее в ту ночь, – сказав это, Уфир довольно осклабился и вальяжно скрестил на груди руки.
– В каком это смысле? – насторожился Абигор. Про лежавшую рядом больную герцогиню он в мгновение ока и думать забыл. И, ощерившись, грозно надвинулся на медсоветника. – Белоснежка, на себя, что ли, намекаешь?
– Да нет же! – поспешил успокоить его тот и в мнимом ужасе закатил глаза. – По-твоему Асмодей не может быть отцом ее ребенка? – От услышанного вся радость с лица Абигора схлынула как не бывало. И, видя, что провидец успокоился, Уфир продолжил: – Именно в этом временном промежутке я наткнулся на обнаженного Себастиана у двери Илэриас, и он мне сообщил, что с ней там был Асмодей.
– Да нет же, я с ней был! Я! – Абигор снова разозлился, тыча себя в грудь пальцем, и, увидев в проеме появившегося Себастиана с охапкой свежего белья в руках, кинулся к нему: – Скажи же, Себастиан, что тремя ночами ранее я был в покоях твоей госпожи. Ну, помнишь, я еще столкнулся с тобой, и ты был неприлично одет?
– Неприлично одет, – задумчиво повторил Уфир, припоминая тот случай с дворецким.
Между тем Себастиан опешил при виде налетавшего на него провидца и автоматически шагнул в сторону.
– А почему он был неприлично одет? – продолжил разговаривать сам с собой Уфир и, наконец, устремив взгляд на Абигора, пронаблюдал, как тот едва не врезался в дверной косяк.
– Ай! Больно же! – демон потер ушибленное плечо и взглянул на дворецкого.
– Что? Больно должно быть мне? – не понял Себастиан, продолжив изумленно смотреть на господина.
– Да нет же… – закатил глаза Абигор.
Повторив свой вопрос, медсоветник понял, что тогда Себастиан солгал.
– Погоди, а зачем ты соврал? – все никак не мог уняться провидец.
Лицо Себастиана вмиг стало пунцовым, и он, понурив голову, нехотя сознался:
– Просто я не выношу вида господина Уфира и таким образом хотел быстрее избавиться от его навязчивого присутствия, – дворецкий поднял виноватые глаза на медсоветника и, будто извиняясь, ему улыбнулся.
– Да. Меня почему-то многие не выносят, – неожиданно легко согласился тот. – Помнится, ты даже как-то застал меня за одним нелицеприятным действом.
Однажды Асмодей отправил Себастиана с бумагой на подпись к занятому Уфиру, которому вечно не было дела до общих собраний. Появившись в его кабинете, тот воочию увидел ужасные
