заключение, Раткевич ознакомил майора со всеми материалами. В том числе постановлением партбюро части об исключении из партии.
И каково же было его удивление, когда прочел характеристику на себя, подписанную комдивом. Там отмечались низкая политическая сознательность и дисциплина, ненадлежащее руководство вверенным подразделением, а также связь с немкой.
– Не ожидали? – заметил его реакцию капитан.
– До этого деятеля, – постучал ногтем по бумаге, – мой батальон считался одним из лучших в соединении. Это как-то отметил даже командующий фронтом.
– Что было, то прошло, – фыркнул Раткевич.
– Как скоро трибунал? – подписав протокол ознакомления, вернул авторучку хозяину.
– За ним дело не станет, – отстегнув клапан, сунул в нагрудный карман кителя.
Спустя неделю, ближе к вечеру, в замочной скважине провернулся ключ, громыхнул засов. Дверь отворилась.
– Лосев на выход, – буркнул хмурый надзиратель. «Лицом к стене» когда тот выполнил команду. Запер камеру, «вперед». Пошагали коридором. Лосев впереди, руки за спину, страж, позвякивая ключами, сзади.
– Стой. Лицом к стене, – приказал у последней двери. Распахнул, – входи.
Переступил порог. Внутри небольшого помещения, на лавке у стола сидели Каламбет с Орешкиным, на полу туго набитый сидор*. Оба встали.
– Пять минут, – растопырил пальцы страж и плотно прикрыл дверь.
– Здорово командир, – поочередно пожали руку.– Вот, добились свидания. Следователь разрешил. Ну как у тебя дела? – уселись втроем на лавку.
– Терпимо, – пожал плечами. – Кормят, поят, сплю от души. Помирать не надо.
– Да ладно, мы серьезно.
– Ну, если серьезно, следствие закончено. Жду трибунала.
– Мы тут тебе притаранили жратвы, курева и яловые сапоги.
– За них спасибо, а сапоги зачем? У меня эти нормальные, – качнул хромовым носком.
– В голенищах зашито четыре тысячи. Ребята собрали. Пригодятся, – наклонился к уху Каламбет, а Орешкин многозначительно кивнул.
Лосев ничего не ответил, повлажнев глазами.
– И еще. Куда определить твои вещи? – нарочито громко спросил заместитель.
– Пусть разберут на память ребята. Как делали после боя.
– Хорошо, – согласились оба и вздохнули.
Каламбет достал из кармана пачку сигарет, все закурили, помолчали. Думая каждый о своем.
– Время вышло – скрипнув, приоткрылась дверь. Загасив окурки, начали прощаться.
– Не поминайте лихом, мужики,– поочередно обнял Лосев офицеров и, прихватив сидор, вышел в коридор. Надзиратель сопроводил в камеру, звякнули ключи, громыхнул засов.
– Вот, Александр Иванович, дополнительный паек,– усевшись на нары, поставил рядом вещмешок. – Так, что тут у нас имеется? – раздернул горловину.
Поочередно
