одну. Да ведь она такая смешная! «Excusez-moi,[28] но я думаю, ему дали больше кофе, чем мне. Excusez-moi, но вы уверены, что это лучшее место? Excusez-moi, я не хочу показаться склочной, но я сделала заказ раньше. Где мои салатные стебельки?»
Смешки заполнили теплую кухню, но быстро смолкли.
Имитация была хорошая. Метрдотель даже в гневе узнал нудное нытье Сандры. Ей вечно чего-то не хватало. Элиот, возможно, и не родился официантом, но он обладал необъяснимой способностью видеть человеческие недостатки. И гротесково их пародировать. Высмеивать. Не каждому такой талант пришелся бы по вкусу.
– Смотрите, кого я нашла, – весело сказала Джулия, когда они вошли в Большой зал.
Рейн-Мари улыбнулась, встала и поцеловала мужа, держа в руке пузатый бокал с коньяком. Остальные подняли голову, улыбнулись и продолжили заниматься прежними делами. Джулия неуверенно остановилась на пороге, потом взяла журнал и села в кресло с подголовником.
– Тебе стало лучше? – прошептала Рейн-Мари.
– Гораздо, – искренне ответил Гамаш, взял бокал, согретый ее руками, и прошел за ней к дивану.
Томас перестал играть на пианино и подошел к Гамашам:
– Как насчет бриджа попозже?
– Merveilleux. Bonne idée,[29] – сказала Рейн-Мари.
Вечерами они обычно играли в бридж с Томасом и его женой Сандрой. Это был приятный способ закончить день.
– Нашла розы? – спросил Томас у Джулии, возвращаясь к жене.
Сандра захихикала, словно он изрек что-то блестящее и остроумное.
– Ты имеешь в виду розы Элеоноры? – спросила Мариана с места у окна, где она сидела рядом со своим чадом. На ее лице появилось выражение крайнего удивления. – Это твои любимые, да, Джулия?
– Мне казалось, что они больше в твоем вкусе, – улыбнулась Джулия.
Мариана улыбнулась в ответ и представила, как потолочная балка падает прямо на голову ее старшей сестры. Она надеялась, что встреча с Джулией будет куда как забавнее. Получилось совсем наоборот.
– Ну, дитятко Бин, пора спать, – сказала Мариана и положила тяжелую руку на плечо своего прилежного чада.
Гамаш еще не видел такого спокойного и послушного десятилетнего ребенка. Когда они проходили мимо, Гамаш перехватил взгляд ярких голубых глаз.
– Что ты читаешь? – спросил он.
Ребенок остановился и посмотрел на этого большого незнакомца. Хотя они соседствовали в «Усадьбе» уже три дня, но практически ни разу не поговорили.
– Ничего.
Гамаш отметил, что маленькие ручки крепче сжали книгу в твердом переплете и свободная рубашка сложилась складками, когда ребенок сильнее прижал книгу к себе. За маленькими загорелыми пальцами Гамаш смог разобрать только одно слово.
«Мифы».
– Давай скорее, копуша! В кровать! Мамочке нужно напиться, а она не может этого сделать, пока ты не ляжешь, ты
Прошу прощения
Чудесно. Отличная идея
