просветление: еще немного и будет слушать Свету и смотреть на нее не одинокий мужчина, а психиатр с большим опытом общения с сумасшедшими дамочкам и в бальзаковском возрасте тоже! «В сильный дождь, ночью, мне хочется выбросить Женни из окна на улицу. И я вижу, как она там, промокшая скребется несчастненькая в дверь!.. А, сегодня, когда мы шли к Вам, мне хотелось взять Женни на руки, потом за задние лапки и с силой ударить об асфальт головой, чтобы мозги наружу…!» Вот дальше я уже Свету не слушал! Перед моим внутренним взором встал… Валера Еремин, мой однокурсник по Хабаровскому Государственному Медицинскому Институту… Круглый троечник. Ни разу, не получивший «неуд» за все шесть лет обучения. Но и не разу – «отлично»! Валера очень отличался от всех нас, его однокурсников. Во-первых, он ни с кем не дружил, не то, что с девочками, но и с ребятами. Во-вторых, он единственный на курсе, кто ходил на лекции. На все лекции! В-третьих, … У Валеры была своя «метода» усвоения того, что мы изучали: он, мало того, что записывал все лекции в толстую тетрадь – тогда еще не было диктофонов – он… переписывал в тетради все учебники, по которым мы учились, от корочки до корочки! И правильно делал! На его амимичном, симметричном лице с огромными телячьими глазами, отражающими любой взгляд, направленный на них, как зеркало, не было и тени чего-то внутреннего, по ту стороннего! Невозможно было даже помыслить, что в голове Валеры может быть какое-то пространство… для знаний!.. Света еще что-то мне рассказывала о своих «ужастиках» с Женни, но мне было не интересно! Мой мозговой компьютер выдал: «Суть – хульные мысли»! У несчастной женщины… давно не было секса. Вот ее женская натура и взбунтовалась! Почему Женни, собачка? Простое замещение! Это и до Фрейда знали великие греки: Софокл, Еврипид и Эсхил, придумавшие Театр, Трагедию, Бога-из-машины, Хор и Катарсис!.. А, причем тут Валера Еремин, предтеча троечников, ставших властелинами нашего Мира? Сейчас скажу. После выпускных государственных экзаменов, я, поздравляя Валеру, неожиданно для себя спросил, как ему удалось, не заглядывая в тетради, где все знания, собранные за шесть лет обучения, успешно проскочить к диплому? То, что Валера мне ответил, заставило меня тогда задуматься. «Когда я отвечаю, а он (преподаватель) меня слушает, я представляю, как плюю ему в лицо! Только это у меня в голове. И только этого я боюсь, что действительно плюну! Все остальное… само по себе!» – «Но… сейчас тебя слушали сразу несколько преподавателей» – Возразил я, опешивший. «Я плюю в лицо главного… Остальные начинают вытирать его. Мне становится весело! И страшно, и весело!» Я вспомнил, глядя тогда на Валеру, как мой ангел-хранитель, Серафима Федоровна, заведующая кафедрой судебной медицины, как-то рассказала мне, что хотела поставить Валере «двойку», ибо он «слыхам не слыхивал, что такое Сильвиев водопровод, не говоря уж о кровоизлиянии в него при закрытой черепно-мозговой травме, – но не смогла это сделать, и с облегчением поставила ему