того, огласка этой истории в свое время была минимальная – исключительно между главными действующими лицами.
Жила девица одна – из тургеневских, воздушная вся и возвышенная, не от мира всего. А звали, кажется, Татьяной, потому как еще маленько пушкинская получилась. Да еще в волшебную палочку очень верила с детства. Ну и натурально сама все это про себя думала, поэтому, когда замуж вышла и столкнулась с грубой действительностью супружеских отношений, заболела чем-то нервным и кожным. Детей она вроде очень хотела, ну и знала, что они должны тем или иным образом возникнуть в процессе естественных взаимоотношений, но не получалось у нее. И даже у него не получалось, хотя до нее все у него прекрасно получалось, и даже с избытком. Но вот захотелось ему на тургеневской девушке жениться. Гинекологи ее обследуют по всем правилам и приговор выносят: беременность наступить не может, извращенный симптом зрачка у нее, самая тяжкая нервно-эндокринная форма бесплодия.
А она им почему-то не верит. Гинекологи только в одну дырку заглядывать умеют, и дальше шейки матки ничегошеньки не видят, а у ее мамы все же двое детей получились, и у ее бабушки, и так далее.
В общем, Татьяна не стала в голову брать тонкости нервно-эндокринных недугов и продолжала эксперименты в духе бабушкиных советов: подушку там вовремя под таз подложить и не слезать с нее, пока не забеременеешь. И еще пошла к доктору знакомому, который умел иглоукалывать. А у нее с этим доктором чуть было роман в свое время не случился, да ей простоты взглядов на жизнь не хватило, так и остались они друзьями. Легла она под его иголки, а он от чистого сердца ей помочь хотел, и невысказанное ее желание озвучил: «Наколю-ка я тебе точки зачатия». И наколол, а она, кажется, густо покраснела от таких его слов, потому что хоть и тургеневская, а в двойном смысле двусмысленностей разбиралась прекрасно. В том же самом месяце она забеременела, а через положенный срок разрешилась отличной девочкой. Через некоторое время сходила Татьяна с дочкой к своему доктору-благодетелю и сказала: «Вот, дочка у нас…» Он двусмысленности тоже понимал неплохо и, конечно, обрадовался. Так они и считали, что у Надюшки два отца в каком-то двойном смысле. Татьяниного мужа решили, правда, не расстраивать, потому что не были уверены в его способности разбираться в таких тонкостях, а доктора этого он сразу невзлюбил со всей силой инстинкта соперника.
Прошло некоторое время, и стало ясно, что ребенку нужен братик или сестричка в крайнем случае, но ни того, ни другого у пары опять не получалось. Ни с подушкой, ни без нее. На тот момент жизни Татьяна к другому иглоукалывателю пошла – к женщине одной. К другу-доктору решила больше не ходить, рассчитав, что слишком много благодеяний в одни ворота может дурно повлиять на дружбу. И вот она к этой мэм-доктор сходила еще раз и прямо так ей высказала свою просьбу: «Мол, хочу забеременеть, уколите куда надо для исполнения моей мечты». Доктор-мэм отнеслась к запросу с большим пониманием и тут же ее уколола
