ребенок, хотя у нее осталась одна-единственная, забитая спайками, маточная труба. Возникает впечатление, что организм в этом случае поступает с точностью до наоборот по отношению к осознанным желаниям людей, и дает им только тогда, когда они перестают просить, и это обусловлено некой программой, которую Булгаковский Азазелло в беседе с Маргаритой озвучил примерно так: «Не надо ни о чем просить, сами все знают, сами все дадут». И мы знаем, что Маргарита просила помиловать Фриду, убившую своего новорожденного младенца, а Мастера ей помиловал сам Воланд.
Затрудняюсь выстроить какой-либо алгоритм подобного антизаклинания, его можно просто иметь в виду, и только когда человек перестает полагать, что ему очень хорошо известно о том, что ему надо, он получает свой настоящий шанс. Вплоть до того, что в каждом микрорайоне непременно есть одна-две, а то и более, так называемых «кошатниц», бездетных или одиноких женщин, которые становятся настоящими мамами толпам бродячих кошек. Можно потешаться над этим сколько угодно, но кошки и кошатницы были, есть и будут.
Война или Мир? Валькирия поневоле
«Голод и чума, смерть и борьба,
Но прежде всего любовь —
Жизнь Терезы Батисты
В этой истории простой.
Пусть раковина твоя будет крепче,
Нежность твою верней сохраняя,
А нежность —
Совсем как воды поток:
Побеждает».
(Андре Бэй. Любите ли вы улиток?)
Этот очерк – развитие темы производительной силы Рода. Что еще может нарушить эту производительную силу? Оставим тему абортов и сексуального беспредела и обратимся к тем ситуациям, когда женщина (и часто ее мужчина) страстно хотят ребенка, но происходит либо выкидыш, либо замершая беременность, либо нарушение внутриутробного развития, либо травма ребенка в родах. Последние случаи всегда считались сугубо медицинскими и ответственность самой матери (и тем более ее семьи) за благополучные роды сводилась почти к нулю. А складывалась эта ответственность и продолжает складываться почти исключительно на акушеров с кривыми руками, и это не совсем справедливо по отношению к последним. Тем более, что женщины, родившие ребенка с травмой, нередко испытывают сильное и необъяснимое им самим чувство вины. Однако не о вине, а о беде пойдет рассказ. Потому что вина помогает только в самом начале – обозначить направление своих усилий, начать помогать ребенку расти и развиваться, как бы необычно и трудно это не происходило. Она, словно луна в ночи, освещает путь, по которому надо идти. А потом, сделав свое дело, должна уступить свое место иному светилу.
Среди множества семейных сюжетов вполне прослеживаются два основных потока: сюжеты, связанные с продолжением и развитием Рода, и сюжеты, связанные с угасанием Рода. Если речь идет об одной из ветвей
