это произошло?
А уж так…
Современный художник – публичная персона, человек напоказ.
А всё, что напоказ – ложь.
Ван Гог не был напоказ.
И Эгон Шиле, и Арто.
Даже Монастырский, может быть.
Но все остальные нынешние – напоказ.
Интервью дают, за круглыми столами сидят, рефлексируют…
Но есть ли у них что сказать?
По-настоящему сказать – так, чтоб у людей щёки запылали, как факелы?
Это мало кому дано.
Фуко это мог.
И Делёз…
Или, скажем, Мейстер Экхарт в своих проповедях.
Но я?
Я?!
Пфу…
Единственное, что было у меня настоящего, – недоверие ко всему этому художественному сообществу.
Отвращение к их бизнесу.
Неприятие.
Но в какой-то момент я в этот бизнес сам вляпался.
Одним большим пальцем на ноге, но вляпался.
Всего-то пальчиком…
Но и этого оказалось достаточно.
Разврат.
Разврат.
Ну и вот…
Потихонечку-полегонечку крошка-фюрер одолел меня.
И пошёл буйствовать!
Плевки разбрасывать.
Уж не помню, на кого я плюнул в первый раз.
Кажется, в Вене – на какого-то американского лектора.
Или на Харальда Зеемана?
И мне это понравилось.
Разошёлся я.
Плевание превратилось в амплуа, стало главным способом общения.
«Амплуа» – какое слово мерзкое!
Тьфу!
Я плевал на разных известных и не слишком известных личностей.
На философа Жижека…
На культуролога Гройса…
На всяких кураторов…
На художника Райнера Ганаля…
На писателя Сорокина…
На Маурицио Каттелана – популярного художника.
На писателя Тома Маккарти в Лондоне…
На Оливье Зама – главного редактора «Purple Fashion Magazine»…
На галериста Ларри Гагосяна и какого-то его приятеля…
На директора МоМА Гленна Лоури.
Плевал…
Плевал…
Много раз…
А если не плевал, то говном их закидывал.
Как Тиль Уленшпигель или Панург.
И всегда перед этим голос нашёптывал: «Вот сейчас давай… Плюнь… Встань и плюнь… Подойди и плюнь!.. Ну!..»
И я подчинялся голосу.
Подчинялся Адольфу Гитлеру?
Или Иосифу Сталину?!
О!
Есть две страшные книги на земле: «Краткий курс истории ВКП(б)» Сталина и «Майн кампф» Гитлера.
Ни ту ни другую я не читал.
Но каким-то
