старика.
– Какого старика? – удивился Валерка.
– Разве мы тебя не радуем? – поддержала его Маша, и тема затухла.
Ей на смену пришли обсуждения более насущных проблем: как правильно распределить бюджет страны, например, и что дальше делать с федеральными реформами в науке (мнение папы), экономике (мнение Валеры), образовании (мнение мамы) и здравоохранении – тут слово передали Лизе.
– А что вы хотите, если медицина у нас бесплатная? – пожала та плечами. – Какие средства, такая и медицина.
– Средства, – флегматично поправила ее мама.
– Средства – это когда они есть, а у нас средства, – отмахнулась Лиза, – дороги и дураки. Дураки лидируют по очкам.
– Понять, что народ глуп – этим не стоит гордиться. Вот понять, что мы и есть народ – этим стоит гордиться, – процитировал бессмертного Акутагаву Женька.
– Твоя самокритичность делает тебе честь, – хмыкнула невестка, и они со Змеем снова заулыбались, будто у этой шпильки был какой-то третий смысл.
– А почему вы не уходите в платную медицину? – не удержался от вопроса Залесский.
– Кто же тогда будет в больнице работать? – удивилась Лиза. – Я и так тут разрываюсь между материнским долгом и профессиональным. Жду, когда Наська подрастет…
– И тогда мы пацана родим, – закончил Женька.
– Ладно, рожай. Не возражаю, – согласилась его половина.
– Лизет, ты же понимаешь: дом, дерево, сын. Программа минимум.
– Эка тебя пробрало, – улыбнулся отец.
– Ему просто нравится, что ужин греть не нужно, – пояснила Лиза, и змейская семейка опять обменялась загадочными взглядами. – Любимый, подожди немного: подрастет доча, начнётся: это хочу, это не хочу, это одену…
– Надену, – поправила мама.
– …надену, – согласилась Лиза, – это – не буду. Ты еще сам взвоешь!
– Выть – это не мое собачье дело. У нас Тайсон на этот случай есть. Я должен деньги зарабатывать. А договариваться с детьми – это твоя забота. Ты же у нас такая мудрая, такая сообразительная, ты обязательно что-нибудь придумаешь, – Женька изобразил на лице глубокое восхищение, после чего зашипел, видимо, получив под столом от супруги.
Тут в Горском-младшем неожиданно проснулась совесть (или чувство самосохранения), и он перевел разговор на именинницу-мамочку, которой Лиза должна быть благодарна за такого замечательного него, а Залесский – за удивительную Машу. Валера поддержал тост, восхищаясь родительскими качествами Валентины Сергеевны, и разговоры перешли на нынешнее поколение и современных студентов.
– Как там, кстати, Вереин у тебя занимается? – полюбопытствовала мама, и Маша практически увидела, как Женька сделал стойку.
– Какой Вереин? – осведомился он.
– Тот
