я всё равно не понимаю, зачем ты это сделал? – в который раз поинтересовался Джеймс.
Валерий вздохнул. Для его команды, для всех восьмерых человек, что сопровождали его в этом безумном бегстве из лагеря подпольщиков, это был очевидный и давно решённый вопрос. Но Джеймс, видимо, ещё не особо хорошо понимал происходящее, а отшучиваться и заминать проклёвывающееся объяснение Валерию надоело. Тем более сейчас, когда дороги назад больше не было, ему, как никогда, требовалось вселить уверенность в своих ребят, напомнить им всем, а прежде всего самому себе, зачем они всё это затеяли.
– Затем, Джеймс, что это нельзя было больше терпеть. Хватит. Можно ошибиться один раз, от этого никто не застрахован. Можно ошибиться второй раз, тех, кто сдаются после первой же преграды на своём пути, история обычно не жалует. Но на третий раз даже до самого недалёкого идиота дойдёт, что неудачи, в конце концов, вылились в самую натуральную закономерность, уже независящую от персоналий. Знаешь, почему для всех русских людей Жуков – национальный герой? Я имею в виду, вообще для всех: от Москвы и до Магадана? Почему жители приграничных областей Московии каждый раз сжимают на удачу кулаки, когда Чёрная Армия в очередной раз идёт в рейд? Почему церкви Приамурья, взлелеянные Родзаевским, молятся не за здравие первого русского фашиста, а втихую ставят свечку долгим летам жизни верховного маршала? А всё очень просто, Джеймс: потому что он продолжает бороться. Он и его люди – единственные из нас, русских, кто ещё не сложил оружие. Их долгая, по-настоящему Последняя война продолжается вот уже двадцать лет. Зажатые со всех сторон, они и не думают капитулировать. Их решимость только крепнет с каждым новым налётом лётчиков Геринга, которые всё также безуспешно стараются стереть их с лица земли. Их уверенность в собственном деле увеличивается с каждым новым рейдом, с каждым убитым немцем. С каждым новым беженцем, что больше не в силах терпеть ад Московии или чистилище Новосибирска, их ряды растут. Им плевать на идеологию, в их рядах и бывшие коммунисты, и дети белогвардейцев, и обычные, далёкие от политики люди, в сердцах которых горит негасимое пламя ненависти. Весь Урал дымит военными заводами, со станков сходят сотни, нет, тысячи новых винтовок, танков и артиллерийских орудий! Новое поколение, поколение, не заставшее войну, не сломленное горечью поражения, каждый день тренируется, готовится к тому, чтобы неостановимой армадой спуститься с гор и устроить захватчикам ад на земле, точно так же, как они устроили его нам двадцать лет назад!
Саблин перевёл дыхание.
– Да, методы Жукова далеки от гуманных, а его идеи почти никак не переплетаются со старым социализмом, безраздельно властвовавшим в Союзе. Он не нормирован, не теоретичен, у него нет никаких представлений о диалектическом историческом противоборстве угнетённых и угнетаемых. Зато у него есть ненависть и желание отомстить, которое ведёт его, как и всю его Чёрную Армию, вперёд. У него есть праведный гнев, что станет путеводным
