не вылупилась. – Венди быстро опускает голову и смотрит в пол. Она едва шепчет.
Девушка наклоняется и с прищуром вглядывается Венди в лицо.
– Не сейчас, а вчера, в коридоре.
Венди решается взглянуть в ответ. Тигровая Лилия носила блестящие косы, у этой чёрные волосы свободно обрамляют лицо. Они не спутаны, но и не гладко расчёсаны, хотя от неё явственно пахнет чистотой и мылом. Кожа у неё темнее, чем у Венди, но теперь, когда она в каких-то дюймах, видно, что больше она ничем на Тигровую Лилию не похожа. Лицо круглее, в оспинках, как от какой-то детской болезни. Между передними зубами – щербинка, которую видно, когда девушка вызывающе скалится.
– Ты мне кое-кого напомнила, вот и всё. – Отойдя от первого удивления, Венди поднимает голову и сжимает зубы. Они обе не по своей воле здесь оказались, так что она не позволит себя запугать или затравить.
– Тут никто на меня не похож. – Девушка вызывающе выпячивает челюсть. – Я из племени кайна, и с тех пор, как умерла моя мать, я единственная кайна в Лондоне.
Она произносит эти слова так, будто сила высказывания может сделать их правдой. Венди нечего возразить, но она замечает: девушка прячется за своей яростью, как под плащом, а внутри у неё рана, и это очень знакомо Венди. Теперь она похожа не на Тигровую Лилию, а на мальчиков Питера, заблудившихся так далеко от дома, что они не смеют даже признать, что скучают по своим постелям и своим матерям.
– Извини, я не понимаю, о чём ты. Что такое племя кайна?
Венди не может даже предположить, сколько лет этой девушке. Она выглядит то младше её самой, то намного старше.
– Это мой народ.
– Они… Ну то есть ты индианка, да?
– Кайна. Племя бладов. Из Конфедерации черноногих. При чём тут Индия? – последнее слово она растягивает, пристально глядя на Венди, и та горячо краснеет.
– Прости, – быстро отвечает она.
К её облегчению, девушка не уходит. Она, скрестив руки, раздражённо откидывается на спинку стула, но в глазах заметно любопытство, и Венди этим пользуется.
– Я не хотела тебя обидеть, правда, прости. А как ты оказалась тут, если… – Венди спотыкается, будто на этих словах вступает на лёд замёрзшего озера и не знает, выдержит ли он.
Девушка фыркает – почти смеётся.
– Имеешь в виду, тут? – Она обводит рукой комнату. – Или в Лондоне?
– И там, и там, наверное.
Венди сражается с улыбкой, потому что боится, что девушка разозлится и перестанет разговаривать с ней. Пусть она и не Тигровая Лилия, но в этом месте, где кричат, где полно бдительных сестёр с санитарами, эта девушка оказалась ближе всего к тому, что зовётся «друг». Она не вскочила и не умчалась прочь, так что Венди надеется, что она чувствует то же самое. А вдруг она такая же одинокая под всеми этими громами и молниями?
Девушка
