– молодец, держал себя в руках, – мне вдруг стало так смешно, – даже не заходил ни разу, представляешь!
– Хм, неожиданно. Его, наверное, просто разорвало от любопытства!
– Он старается. Работает над собой, – защитила друга я, – но обед прислал…
Мы прыснули от смеха, это выходил накопившийся за день стресс.
– Так, крошка… – строго начала Нюша, – тебе на ужин овощной салат, запеченная рыба и малиновый пирог с чаем!
– М-м-м… – я вдохнула пряные ароматы, – ты моя фея!
– Смотри, не забудь поесть, или сдам тебя Соколовскому! Мне пора бежать, Николай Степаныч согласился сходить в театр. Не могу упустить такой шанс, – как всегда жизнерадостно щебетала няня.
– Нюшенька, если бы я была мужчиной, я бы женилась на тебе без промедления!
– Боюсь, Николай Степаныч бы этого не одобрил, – рассмеялась она, – “но я другому отдана и буду век ему верна!”
Нюша расцеловала меня на прощание и упорхнула к своему полковнику.
Обнимая Мишку, я счастливо улыбалась самой себе. Всё хорошо, очередной шаг сделан.
– Саш, я была в офисе, – прошептала в пустоту, зная, что никто не услышит.
Переоделась в ставшую обязательной частью моей жизни старую растянутую серую футболку, которая выглядела на мне как платье. Взяв тарелку с ужином, села прямо на полу в гостиной рядом с Мишкой. Сын помог разделаться с огурцами из салата, очень мило фыркая на помидоры. Ковырял малиновый пирог, изучая свои липкие пальчики, угощал ими меня и Филю. И вдобавок оставил ягодный след на обивке дивана. Мы погрузились в обычную ежедневную рутину, ставшую прочным фундаментом. Такие самые простые домашние дела лучше всего помогали бороться с паникой и удерживаться в реальности, а Мишка мастерски вносил в наш с ним быт толику веселья и бесшабашности. Мой маленький ураган.
Позвонила Дашка. Наверняка она весь день дёргалась и переживала. Я подробно рассказала сестре, как всё прошло:
– Даш, помнишь постеры, которые я подарила ребятам на новоселье? Они сохранились! Я глазам своим не поверила!
– Не-а, не помню! Сфоткай для меня. У вас было столько всякого хлама, гордо именуемого коллекцией, – хихикнула сестрёнка.
– На Его двери всё ещё висит табличка… – тихо сказала я.
– Ты заходила к нему в кабинет?
– Не смогла. Начала задыхаться, – призналась я.
– Значит, ещё не время, милая, – ласково ответила Даша, – а что же Макс? Держал себя в руках?
– Он вёл себя образцово, – улыбнулась я.
У друга неконтролируемая маниакальная идея защищать меня.
– Горжусь вами, ребята! Вы проделали такой путь! Дальше будет легче.
– Да… легче… – согласилась я.
Не хотелось огорчать Дашу и говорить, что легче не становится. Боль не уходит и даже пока не стихла. Я лишь учусь принимать её как часть своей реальности.
