style="font-size:15px;"> – Садитесь, я вас подвезу.
В машине они разговорились.
– Меня зовут Николай, а вас?
– Таня, Татьяна.
– Можно вас называть Танечкой?
– Нет, меня так называли только папа и мама. Их уже нет, умерли в 1942-ом в Ленинграде в блокаду, – помолчав, грустно сказала она.
– Извините, Таня, у меня тоже погибли родители, ещё в начале войны. Таня, такое предложение – сегодня у меня большой светлый праздник, давай проведем его вместе?
– Так мы с вами практически не знакомы.
– Нет, мы знакомы, уже пять минут, – глянул Коля на командирские часы.
И глядя друг на друга, они засмеялись.
– А как же ваша девушка, цветы?
– Насчет девушки я приврал, а цветы это для вас, согласны?
Она кивнула в ответ.
– Таня, давай перейдем на ты?
– Хорошо, Коля, давай!
Коля похлопал по плечу таксиста.
– Вези, извозчик, самую красивую девушку Москвы в самый лучший ресторан, гуляем.
В ресторане Таня спросила, что сегодня за праздник?
– Праздник большой, сегодня я последний день ношу погоны, – громко заявил на весь ресторан. – Я ухожу в запас!
– Я думала, что сижу в ресторане с будущим генералом, – и звонко рассмеялась.
Коля разлил шампанское, встал и торжественно сказал.
– Надеюсь, я буду генералом, но в другой сфере!
– В какой такой сфере?
– Ты узнаешь об этом первая завтра, – загадочно подмигнул Коля.
Глава 2. Новая жизнь
Утром Коля был уже в наркомате. Сидел в приёмной и думал, как судьба на этот раз поступит с ним? Это на войне он был герой, а на гражданке пока никто. Открылась дверь, появился секретарь.
– Смирнов, прошу.
Коля с трепетом шагнул в кабинет. За большим столом покрытым зелёным сукном сидел черноволосый, одетый в цивильный костюм мужчина лет пятидесяти.
– А, Смирнов, заходи герой, заходи дипломат.
Коля густо покраснел, и в наркомате про него уже анекдоты уже ходят.
– Ты не обижайся, майор, на старых тыловых крыс. Мы с Ковалевым с детства знакомы, можно сказать, почти братья. Вот он про тебя всё и рассказал. Давай по теме. Смотрел твое личное дело. Теоретически ты нам подходишь, есть только одно «но».
Колю бросило в пот, мелькнула мысль, вот и все, размечтался вояка.
– Нет опыта работы в наркомате, – продолжал Иван Михайлович. – Но опыт дело наживное. Кадры мне нужны позарез. Сколько мы дипработников за войну потеряли, да каких, – и в сердцах ударил кулаком по столу так, что зазвенел графин с водой. – Не обращай на меня внимания, нервы. Проклятые фашисты! Всё, поехали дальше. Семья есть, где живешь? Сам понимаешь, в нашем ведомстве проверяют кадры, как под рентгеном.
– Живу в Москве в квартире родителей, они погибли летом 1941-го. Родители были
