я? – мальчик схватил со стола краюху чёрного хлеба и жадно откусил. – Мамка говорит, что я ещё маленький.
– Немаленький, это я тебе, как отец, говорю.
– Ты не мой отец, – Егор нахмурил брови и вышел на улицу.
– А нашего папку Васькой звали, – поддакнул Федя, покачивая ножками.
– Теперь я ваш папа, – не поднимая головы, отчим продолжил чистить картошку.
Примерно через полчаса Ирина вернулась с фермы. Снимая на ходу косынку, плюхнулась на табурет и положила одну руку на стол.
– Руки ломит, – сказала вслух и вздохнула. – Зорька не признаёт после того, как я её сдала. Лягает копытом и смотрит, как на врага народа.
– С характером, – перемешивая картофель в сковороде, поддержал разговор Митя.
– А девки где? – спохватилась мать, понимая, в доме стоит полная тишина.
– Устали, спят.
– Куда спать? – заговорила Ира громким голосом. – Картошку полоть кто будет? Поросла, не прорастёт!
– Я дополю. Там осталось всего-то борозд пять или шесть.
– Мить, может, местами поменяемся, а? Ты будешь гряды полоть, на дойку ходить, вязать, а я…
– Унизить меня хочешь? – муж изменился в лице. – Всё с бабой сравниваешь?
– Не-не, – Ира поняла: если сейчас продолжит в том же духе, то и этого мужика потеряет. – Митенька, ну ты чего? Обиделся? Да я ж тебе только добра желаю. Не гоже мужикам на усадьбе спину ломать…
– А без работы сидеть – самое то, – выключив керогаз, Митя сел на свободный табурет.
– Не переживай ты, устроишься. Лето длинное.
– А жизнь – короткая. Приехал, как нахлебник…
– Никогда так не говори, – Ирина взяла мужа за руку. – Никакой ты не нахлебник, вона сколько по дому делаешь. У других мужики в хате только командовать могут, а ты у меня другой: заботливый, детишек любишь.
– Кусок в горло не лезет. У тебя четверо, а тут я ещё… – Митя совсем загрустил, стыдясь своего положения.
– Не переживай, всем хватит, – задумчиво сказала Ирина.
В этот вечер поход на усадьбу сорвался. Девочки так умаялись, что проспали до следующего утра.
– Вставайте, сони, хватит дрыхнуть! – мать готовила завтрак. – Быстрей! Скорей! Пока солнце высоко, надо по картошке пройтись.
– А что, уже утро? – Катя села на кровати.
– Ой, – спохватилась Маша, протирая заспанные глаза.
Катюша спрыгнула на пол и выскочила в кухню.
– Мама, а чем это так вкусно пахнет? – устроилась на табуретке, вытянув шею.
– Оладьи, – Ирина помешивала тесто деревянной ложкой в алюминиевой кастрюле.
– М-м, – Катя прикрыла глаза и облизнулась. – Каждый день бы их ела.
– Каждый день не получится. Зато я знаю, где хорошо кормят.
– Где? –
