Ренна на данный момент сосредоточились на другом конце пристани, ожидая приказа своих командиров – готовые броситься по первому зову куда потребуется.
– Скорее бежим! – схватил за руку Тош Ночу, а София – Пика.
Это невольное прикосновение с её стороны, заставило мышонка очнуться и поднять глаза. Мышка также застыла на месте. Со стороны могло показаться, что между ними сверкнула искорка. Словно завороженные, мышата оказались не в силах оторвать взгляда друг от друга.
– Не хочу вас прерывать, – подскочил к ним Тош. – Но…
– Бежим! – вскрикнул Пик, резко очнувшись после очередного громового залпа с Флагмана и истошных, душераздирающих криков о помощи со стороны подбитых им членов экипажей судов.
Спустя несколько минут быстрой пробежки по опустевшим улочкам Ренна, друзья поднялись на борт своего любимого кораблика, не раз спасшего им жизни.
Еде держась на ногах Пик подошел к краю палубы и тут же замер от ужаса. Всё воды до того черной бухты, оказались сплошь усеяны телами погибших и терпящих бедствие. Всё и вся в округе окрасилось в алый цвет крови. Даже воздух был наполнен «запахом» Смерти и Ужаса.
То тут, то там, глухим эхом раздавались невыносимые крики и стоны умирающих. Из воды торчали сотни сотен рук, протянутые вверх в глухой мольбе о спасении. Находясь на грани жизни и смерти, бесчисленное количество ни в чем не повинных мышей обращались к тем, кто был глух ко всем мольбам, и для кого Победа в этой Битве оказалась куда важнее жизни собственного Народа.
Всюду полыхала беспощадная стихия Огня. Языки пламени вздымались до самого неба и быстро распространялись с корабля на корабль, пожирая всё и вся на своем пути – как корабли, так и несчастных солдат, моряков, рабов. Последние ко всему прочему, прикованные цепями к местам возле весел, оказались совершенно лишены шанса на спасение. Обреченные на верную гибель с судном и её командой, «безмолвные» мыши вопили о помощи, но некому было её оказать.
Пик, у которого от вида всех этих Ужасов Войны заложило уши, а из глаз рекой потекли горькие слезы боли и отчаяния, оказался не в силах более стоять на ногах. Рухнув на колени, бедняга неистово замотал головой из стороны в сторону. Закрывая уши и глаза ладонями, серый мышонок, как недорезанный принялся вопить во всё горло:
– Остановите-е-есь! Остановите их! Сколько… Сколько жизней оборвались сегодня! И ради чего?! Чего-о-о-о?!
– Малия, успокой его! Пока нас не заметили Реннцы! – перекричал его Тош, прекрасно понимая, что чувствует сейчас друг, но ничем не мог ему помочь.
Он сам держался из последних сил, и старался не показывать насколько его самого пробирал ужас и смятение. Лицом он оставался хмурым и непреклонным, как никогда, но вот руки так и дрожали.
– Надеюсь, мы хоть немного подлатали наш кораблик… А-то это будет самое короткое плавание за всю нашу жизнь, – говорил себе под
