дверь.
– Кто это? – спросила Лариса, коротко глянув на меня.
– Понятия не имею… – ответил я и встал, потому что сидел на полу.
Позвонили еще два раза, после чего строгий и требовательный голос произнес:
– Откройте, полиция. Не откроете, мы вынуждены будем взломать дверь. Мы знаем, что вы дома. У вас свет в окнах горит.
Я подошел к двери, посмотрел в «дверной глазок» и сразу убрал голову. В «глазок» смотрел пистолетный ствол. Но выстрела не последовало, и я услышал только гомерический хохот – кто-то по-детски радовался своей неуместной и совсем не своевременной шутке. Однако именно по хохоту я и узнал шутника. Хохотал, вне всякого сомнения, старший лейтенант Севастьянов, командир нашего взвода связи. И я смело открыл дверь. За дверью в самом деле стоял старший лейтенант Севастьянов, а позади него какой-то лейтенант, кажется, из резерва нашего батальона, но, может быть, и из резерва бригады, точно я не помнил, но раньше я его уже видел на каких-то занятиях. Это точно, память на лица меня еще никогда не подводила.
– Стрелять следовало раньше, – заметил я мрачно. – Через «глазок» пуля еще пройдет, а вот через металлическую дверь может и не пройти. Дверь-то из двух листов стали состоит. Первый лист пробьет и может свернуть куда-то в сторону. Во второй лист плашмя ударит, и в человека за дверью не попадет. В лучшем случае ребра ему сломает.
– Давай проверим! – завелся старший лейтенант и снова вытащил из кобуры пистолет. И я тут же уловил активно идущий от него запах спиртного, хотя о его состоянии можно было бы догадаться раньше.
– Убери оружие, – потребовал я. – Мне в подъезде только стрельбы и не хватало.
Но он, кажется, завелся основательно.
– А что, проверим, и все. Никто даже не поймет, в чем дело, – настаивал Севастьянов. – В худшем случае решат, что у кого-то люстра свалилась.
– А новую дверь потом за твой счет ставить? – нашел я нужный аргумент, вовремя вспомнив, что Алексей Севастьянов жадноват. Вернее, не он жадноват, а его жена попросту жадна. Алексей, видимо, подумал, что менять металлическую дверь в квартире бывшего командира в его планы не входит, и решил этот вопрос оставить открытым.
– Опасаешься ночь провести с дырявой дверью… Ну-ну… У вас здесь в самом деле район неспокойный. То убьют кого-то у подъезда, то газеты в почтовом ящике подожгут, то еще что-нибудь… А могут и в квартиру через дыру в двери забраться. Обкрадут, пока ты спать будешь…
– А кого убили-то? – спросила Лариса, проявив обычное женское любопытство. – У какого подъезда?
– У вашего… Вот только сегодня. С час назад, наверное. Дагестанца какого-то зарезали… Я же к вам уже во второй раз прихожу. Сначала подхожу, вижу две машины полиции стоят и «Скорая помощь». В «Скорую» носилки грузят. Голова человека простыней закрыта. Я подошел, простыню с лица снял. Вижу, лицо со сломанным носом все в крови. «Ну, – говорю, – хорошо к тебе, парень, кто-то приложился. Кулак собственный не пожалел». И тут ко мне подскакивает с окровавленным ножом в руках какой-то ментик,
