Зарубежная любовная лирика. Сборник

      Ни ясных звезд блуждающие станы,

      Ни полные на взморье паруса,

      Ни с пестрым зверем темные леса,

      Ни всадники в доспехах средь поляны,

      Ни гости с вестью про чужие страны,

      Ни рифм любовных сладкая краса,

      Ни милых жен поющих голоса

      Во мгле садов, где шепчутся фонтаны, —

      Ничто не тронет сердца моего.

      Все погребло с собой мое светило,

      Что сердцу было зеркалом всего.

      Жизнь однозвучна. Зрелище уныло.

      Лишь в смерти вновь увижу то, чего

      Мне лучше б никогда не видеть было.

      Преполовилась жизнь. Огней немного

      Еще под пеплом тлело. Нетяжел

      Был жар полудней. Перед тем как в дол

      Стремглав упасть, тропа стлалась отлого.

      Утишилась сердечная тревога,

      Страстей угомонился произвол,

      И стал согласьем прежних чувств раскол.

      Глядела не пугливо и не строго

      Мне в очи милая. Была пора,

      Когда сдружиться с чистотой достоин

      Амур, и целомудренна игра

      Двух любящих, и разговор спокоен.

      Я счастлив был… Но на пути добра

      Нам смерть предстала, как в железе воин.

      Я мыслию лелею непрестанной

      Ее, чью тень отнять бессильна Лета,

      И вижу вновь ее в красе расцвета,

      Родной звезды восходом осиянной.

      Как в первый день, душою обаянной

      Ловлю в чертах застенчивость привета.

      «Она жива, – кричу, – как в оны лета!»

      И дара слов молю из уст желанной.

      Порой молчит, порою… Сердцу дорог

      Такой восторг!.. А после, как от хмеля

      Очнувшийся, скажу: «Знай, обманула

      Тебя мечта! В тысяча триста сорок

      Осьмом году, в час первый, в день апреля

      Шестый – меж нас блаженная уснула».

      Когда она почила в Боге, встретил

      Лик ангелов и душ блаженных лик

      Идущую в небесный Град; и клик

      Ликующий желанную приветил.

      И каждый дух красу ее приметил

      И вопрошал, дивясь: «Ужель то лик

      Паломницы земной? Как блеск велик

      Ее венца! Как лен одежды светел!..»

      Обретшая одну из лучших доль,

      С гостиницей расставшаяся бренной,

      Оглянется порою на юдоль —

      И, мнится, ждет меня в приют священный.

      За ней стремлю всю мысль, всю мощь,

      всю боль…

      «Спеши!» – торопит шепот сокровенный.