глупо переспросила я.
– Ага, – лучась от восторга, кивнула ассистентка.
– Ты хочешь сказать… – я прокашлялась, приводя голос в норму, – …чудо.
– Чудовищно содержательная беседа, – фыркнул со своего стола парень. – Эй, психические, как насчет права на свободу передвижения?
Я переглянулась с Коронидой. Та покачала головой. И впрямь, характер у этого воскресшего чуда не самый покладистый, если мы снимем с него оковы, кто знает, что он учинит. С другой стороны, оставлять как есть, – небезопасно: у нас ведь не лаборатория, а проходной двор. Не приведи боги, увидят милиционеры и заберут себе… наше чудо. Событие-то всеимперского масштаба.
«Так, что там говорится в инструкции насчет подобных событий? – осенило меня. Я достала из кармана робы свиток – непременный атрибут каждой практикующей жрицы, расправила. – Ага, статья 113, параграф 1. «В случае абсолютного воздействия воды на объект немедленно поставьте в известность старшую по рангу жрицу». Точка. Глубокомысленно. Но хотя бы известно, что делать… Эх, извиняйте, господин майор!
Заложив строчку пальцем, я обратилась к Корониде:
– Вызывай жрицу-куратора.
– Э-э… нашу? – хлопнула глазами помощница.
Парень приподнялся на локтях, заинтересованно прислушиваясь.
– Нашу, дубина, чью же еще! – зашипела я. Как же трудно быть начальницей!
– Э-э… а, поняла! – просияла Коронида и, бодро шлепая сандалиями, направилась к выходу.
– Воспользуйся кодом! – крикнула я ей в спину.
Помощница кивнула, не оглядываясь. Вышла, затворив за собою дверь.
Я поглядела на смеска. И что прикажете с ним делать? Постойте-ка, ведь есть инструкция! Я вцепилась глазами в строчки. «Статья 113, параграф 2. Убедитесь, что объект действительно жив». Э-э, КАК?
Я вновь подняла взгляд на смеска. По виду жив и – что самое удивительное – цел. Может, у него самого поинтересоваться?
– Ты, вообще, как себя чувствуешь? – мрачно спросила я.
– А ты? – нагло ухмыльнувшись, парировал смесок.
– Я? – я опешила. – Да так…
– Головой, небось, ударилась? – заботливо осведомился он.
Я потрогала затылок. Н-да, шишки не миновать. Заметив усмешку на лице смеска, я опомнилась.
– Бывает и хуже, – сухо сказала я. – Ты вот, например, из мертвых воскрес. Мы тебя воскресили.
– Ой ли? – не поверил смесок.
– Что – «ой ли»? – не поняла я. – Тебя в покойницкой освидетельствовали…
Он захлопал глазами.
– Разве не помнишь? – изумилась я.
Смесок замотал головой.
– А преступление… кражу со взломом… помнишь?
– Кражу? – смесок завел глаза, подумал. – Какую кражу?
Я вздохнула. Неясно было, лукавит он или нет. Обычно души об обстоятельствах своей смерти помнят прекрасно.
