и я думаю, с чего, – пробормотал Поляков.
– Ну и дела! – встрепенулся Слава. – Стоящее дельце наклевывается?
– Что за дерьмо ты смолишь, – поморщился Поляков.
Тем не менее, Слава был прав. Еще в процессе чтения статьи в сознании Полякова что-то шевельнулось. Что-то, что теперь подсказывало Грину: надо рыть.
– Сорян, мы люди простые, МГУ не заканчивали, – оскалился Горобец. – Так что там с этими лососями?
– Сегодня постараюсь выяснить подробнее, что там стряслось.
– Короче, я пакую чемоданы, – усмехнулся Слава. – Когда у тебя вот такой вид – значит, пора собираться в дорогу. А вообще, Грин, ты не находишь это парадоксальным? Ты сделал себе имя на крабах. Теперь вот лососи…
– Скажи мне, Слав, что ты сейчас читаешь? – неожиданно спросил товарища Поляков.
– Бузову, – без заминки ответил Горобец.
– Да ладно?? – опешил Грин.
– Шучу! Про Лувр читаю, публицистику. А почему ты спросил?
Горобец швырнул затушенную сигарету в облезлую пепельницу, доверху наполненную окурками. «Бычок» Горобца попал в стальной корпус пепельницы, и, ударившись о металл, отскочил к стене.
– Да так, – отмахнулся Грин.
– Бузову я уже прочел, – доверительно сообщил Слава, направляясь к выходу из курилки. – Года три назад.
– Издеваешься? – недоверчиво спросил Поляков, устремляясь за Славой.
– Слушай, надо же чем-то мозги расслаблять. У каждого, знаешь ли, свое guilty pleasure.
2
Tempus est optimus magister vitae.
Время – наилучший учитель жизни.
Далана закрыла глаза и с наслаждением заурчала, погружаясь в прохладную воду. Тело охватила сладкая истома. Далана расслабленно потянулась, с удовольствием отдаваясь во власть бурлящего бассейна.
Надо будет построить у себя такой же, – подумалось Далане. – И чего я раньше пренебрегала гидромассажными ваннами?
Хозяйка дома, где нынче гостила Далана, миниатюрная шатенка Юрико, слыла большой любительницей водных процедур или – как нынче было принято говорить – SPA. Полукровка Юрико гармонично сочетала в себе сущность, унаследованную от человека-отца, с Даром Рожденной Исстари матери. В свои неполные триста лет Юри говорила на двух десятках языков, играла почти на всех известных человечеству музыкальных инструментах и с равным восторгом обожала как финскую сауну, так и японскую ванну о-фуро. Склонность мраморнокожей Юри к столь частому общению с водой объяснялась все тем же происхождением: мать Юрико была Божеством Водной Стихии.
Огромный загородный особняк, летняя резиденция мадемуазель Юрико Оттикер, вмещал не только скандинавскую сауну и японскую купальню, но и русскую баню. Гордость Юри, с которой та демонстрировала компактно встроенный в стенную нишу деревянный сруб своей «русской» гостье, позабавила
