которой жив весь смысл сути.Но правит заблужденье мечты,
Которую дано нам выбирать,
Затерянным в пути.
Воскресенье
Прощенного воскресения
Блаженная благодать,
Когда тают снега в саду,
Земных радостей дня,
Ни взять-ни отнять.
Даже ворью не по плечу
Головы повинной
Украсть чистоту.
Покаянно простить
И дальше шагать,
Поминая о том, сколько раз
Сам был прощен,
Словно капелью крещен,
И вновь народился невинным.
Ангелы правят столбцы грехов:
Перерасчет основы основ.
И новое небо над головой
Чистым листом реет о том,
Что вдоль горизонта
с обнуленным счётом:
Дебет-кредит грехов
Зачёркнут!
Титаник
– «Расскажи о первой любви!"
Словно в детстве
вечернюю сказку прошу.
Но в ответ;
все курортных романов
круги
да загульные
виражи,
или вовсе;
печальный рассказ
в стиле:
«со слов потерпевшего…»
Но, упрямая,
я пою
на обломках
былого крушения,
достаю
свой «Титаник» со дна
и плыву
к сновидениям моим:
к берегам забытой мечты.
– «Расскажи мне
о первой любви!»
Я прошу моего
глухонемого-немого
попутчика.
Возвращение
Когда усталый Бог вернется,
он снимет у порога нимб.
Потертый плащ на вешалку повесит.
Босые стопы вытрет и войдет в наш мир.
Бардак наших беспутных судеб,
смутит и огорчит его.
Но верится, что терпеливо спросит:
– Зачем вы искромсали Вечность
до stop-кадра одного?
В конце тоннеля погасили Свет?
Вы исписали вдоль и поперек
grafitti стрёмными скрижали,
написанные так любовно
для ваших прадедов ЗАВЕТ?
Там каждый штрих
опорой;
Надежды, Веры и Любви!
Вериги наши самооправдания
ему, конечно, не нужны.
Он в старые мешки разложит
Налево; плевелы-грехи,
Направо; нашу боль и зерна гнева.
И, нас не слушая, вновь примется за дело.
Опять на целую неделю!
Ему мы больше не нужны;
для правых и неправых
для шлака пыльные мешки.
От любви
От любви любви не убывает!
С нашей смертью жизнь не умирает!
И бездонной чашей выплывает
Издали ладья воспоминаний наших:
всё, что было или не бывало,
сон и явь-всё наша жизнь едина.
Не отсечь, отредактировав былое!
Только б не забыть, не обронить,
как птенца из теплого гнездовья,
то,
