разумным и добропорядочным обывателем.
А вот тут и появляется явный математический парадокс: у каждого надувающего щеки активиста на митинге «За все хорошее, против всего плохого» в голове наверняка имеется минимальный интеллектуальный набор из двух-трех мыслей весом в четверть аптекарской унции.
Следуя простой логике, можно предположить, что если собрать в одном месте пару сотен счастливых обладателей этого набора, то общее количество мыслей должно увеличиться, соответственно, в пару сотен раз, а их общий вес должен возрасти до десятков фунтов.
Но… исторический и научный опыт говорят о совершенно другом процессе. Коллективная мысль любой толпы всегда и неумолимо съеживается до одного аптекарского грана — причем одного на всех собравшихся. Вероятно, дальнейшее уменьшение практически невозможно.
Один аптекарский гран — это постоянная величина количества разума на любом массовом собрании, вне зависимости от его целей и уровня развития отдельных участников.
Она неизменна так же, как в физике величина ускорения свободного падения, в математике — константа Пи, а в биологии — число ног у сороконожки.
Когда-то в университете я проводил студенческое исследование над лабораторными баранами.
Каждый из них в отдельности прекрасно знал таблицу умножения и правило деления дробей. Собранные же вместе на центральной площади, они совместными усилиями уже с трудом вспоминали, что дважды два равно четырем.
В голове у каждого барана всегда остается только одна-единственная мысль — спрессовано-примитивная и агрессивно-декларативная.
Весом ровно в один аптекарский гран, которого и хватает только для того, чтобы всем вместе что-нибудь грозно прокричать и до краев наполниться иллюзорным смыслом.
— Вы сообщили мне столько интересного, что я не могу не предложить тост за храбрецов, усмирявших целые стада этих баранов, то есть я имел в виду, конечно, не слишком добрых обывателей… Давайте выпьем за князя Барятинского, князя Суворова-Рымникского и графа Милорадовича! Не чокаясь! Земля им пухом…
— Давайте…
— А теперь, сразу и не прерываясь, поднимем бокалы за здоровье шефа наших честных жандармов — Его Превосходительство Александра Христофорыча Бенкендорфа. Сегодня у него день ангела. Я уже послал ему на Фонтанку дюжину бутылок «Фельдъегерской». Прекрасный человек и верный рыцарь Империи.
12. Бьёркезунд
Отличия меду летающими рыбами Севера и Юга. Бьёркезундские острова и Ост-Индская компания. Летучие голландцы и сушеные пни бразильского каучукового дерева. Миражи «Неустрашимого» в морях и океанах и военно-морские кошмары всех врагов. Работа парогенератора. Сеанс одновременной игры.
— Знаете, дорогой барон, кто бы что ни говорил о бессмысленности путешествий, они все же бывают необходимы. Хотя бы для того, чтобы немного проветриться.
После нашего шведского вояжа мы уже были свидетелями двух
