работа, вовсе не механическая.
– Понимаю, понимаю.
– Ведь важно, чтобы сохранились все пропорции.
– Ну а, скажите… – начал было Звиад Шалвович, но Павел Александрович не дал ему задать вопрос:
– Товарищи, давайте поздравим Вано Зурабовича с очередным выдающимся достижением и пожелаем ему дальнейших успехов в труде!
Сказав это, Павел Александрович зааплодировал. Тотчас же вслед за ним захлопали в ладоши Вахтанг Гурамович, Русудан Иосифовна, Леонид Петрович, Звиад Шалвович и Абрам Ильич.
Потом все отправились в соседнюю комнату, где размещались многочисленные скульптурные изображения Ленина и других деятелей революции. Там был накрыт стол. Гостей ждала бутылка шампанского, были приготовлены бутерброды со шпротами и красной икрой, ломтиками нарезана докторская колбаса, стояли тарелки со свежими овощами и зеленью. Начали с шампанского, потом откуда-то появилась водка, а под конец принесли чачу. Разговор, начавшийся в павильоне на русском, здесь продолжился на грузинском.
Прощаясь с высокими гостями из ЦК, Вано Зурабович пожал каждому руку и снова, несмотря на принятую изрядную дозу алкоголя, безошибочно назвал каждого по имени-отчеству.
Утром первого мая в тбилисском храме Святой Троицы совершалась Литургия. Служил молодой иеромонах высокого роста с большими черными глазами и короткой бородой.
Была суббота Пасхальной недели, поэтому Литургия началась с многократного пения: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав».
Священник служил вдохновенно, энергично. Много раз в начале службы, взмахивая кадилом, восклицал, обращаясь к прихожанам:
– Христос воскресе!
Немногочисленные прихожане отвечали:
– Воистину!
Богослужение, как обычно, совершалось на грузинском языке. Трехголосный мужской хор пел стройно. Средний голос вел основную мелодию, верхний и нижний следовали за ним. Это древнее пение сохраняется в Грузинской Церкви с незапамятных времен.
Священник служил без дьякона и сам произносил:
– Миром Господу помолимся!
– О свышнем мире и спасении душ наших Господу помолимся.
– О мире всего мира, благостоянии Святых Божиих церквей и соединении всех Господу помолимся.
– О святем храме сем и с верою, благоговением и страхом Божиим входящих в онь Господу помолимся.
На каждое прошение хор отвечал:
– Господи, помилуй.
Служба шла своим чередом, но чем дальше, тем больше в храм врывалась бодрая музыка снаружи. Священник под пение хора тихим голосом произносил по-грузински:
– Иже Херувимы тайно образующе, и Животворящей Троице трисвятую песнь припевающе, всякое ныне житейское отложи́м попечение…
А снаружи бодрый баритон пел по-русски:
– Будет людям счастье, счастье на века; у советской власти сила велика!
И
