как она тихо стонет на ухо.
Трясущимися пальцами дергает застежку брюк, понимая, что больше ни секунды не выдержит этого болезненного желания. Упирается головкой члена во влажную плоть и делает мощный толчок, заполняя ее собой. Волна оргазма накрывает его практически сразу, и он еле сдерживает себя, делая еще один толчок, проникая много глубже, и только тогда приходит в себя. Марево ярости и желания становится просто невыносимым, когда она так туго обхватывает его собой.
Аиша под ним брыкается, пытаясь отодвинуться, вырваться, но он только рычит, крепко впиваясь пальцами в ее белые бедра:
– Потерпи… Потерпи, моя девочка…
Делает еще один толчок в ней, и Аиша инстинктивно сжимает бедрами его талию до дрожащих коленей. И он просто с катушек слетает. Начинает долбиться в ней на полной скорости, заглядывая в испуганные зеленые глаза, в которых стоят слезы.
– Не могу остановиться… Не могу, Аиша… Что ты сделала со мной… Я с ума схожу от того, какая ты… От твоего запаха…
Не прекращает движения, начиная покрывать ее лицо лихорадочными поцелуями, и она вдруг поддается, обмякает. Несмотря на его грубость, почти жестокость, с которой он подминает ее хрупкое тело под себя. Приоткрывает свои губы, впуская его язык в себя, давая полностью подчинить.
И он терзает ее нежные губы своим жадным ртом, руки сжимают ее полную грудь, ходящую из стороны в сторону от его грубых движений, а член врывается в узкое горячее лоно. Такое влажное, что он кончить готов только он осознания, что она его хочет.
И он больше не может сдерживаться. Хватает за щиколотки, прижимая ее ноги к груди и вдавливает в матрас всей мощью своего тела, кончая внутрь нее мощным потоком. И сам охреневает от того, что может быть так. Что тело все содрогается конвульсией оргазма, в ушах шумит, а глаза не видят ничерта.
А потом лежит на ней, слыша, как рвано они оба дышат и поверить не может в то, что произошло. Все равно не может. Даже сейчас, когда ее сердце бьется ему в грудь, а тяжелое рваное дыхание на вдохе вбирает в себя запах ее голос.
– Аиша… – чуть отстраняется, заглядывая в глаза и начиная гладить во волосам трясущимися пальцами. – Я сделал тебе больно?.. Сделал, маленькая моя?..
И весь страхом наливается, что не подпустит больше к себе никогда, что оттолкнет и отскочит, смотря как на зверя.
И ее лицо, сначала хмурое, вдруг смягчается, и Эмир вновь дышать начинает.
– Как вышло?.. Я не думал… Как вышло, что я первый, Аиша?.. – спрашивает, но ответа и не требуется. Весь наливается какой-то звериной радостью, от того, что она – только его. Всегда была и всегда будет. Крепче сжимает ее тело, понимая, что в жизни не допустит, чтобы ее хоть один другой мужик коснется. Всех порвет нахер, но такого не допустит.
Она – его безумие. Его тюрьма и его свобода. Только его.
Аиша хочет что-то сказать, открывает рот, но не может произнести ни звука. Зеленые глаза вновь наливаются печалью, и он чувствует, как его наизнанку выворачивает.
– Я
