набором ракеток и побежал к машине. Открытый «Мустанг» рванул со стоянки и, вылетев на трассу, помчался к аэропорту. Вечером парень уже входил в сад дедушкиного особняка в Форт-Ли.
Дверь молодому хозяину открыл Семен Григорьевич. По покрасневшим глазам работника и непривычной тишине в доме Алекс понял – случилась беда.
– Старый дурень перенес удар. Старайся его не волновать. Он в сознании, но очень слаб, – предупредил слуга. Алекс отдал ему сумку и побежал на второй этаж.
Иван Алексеевич сидел на огромной постели, обложенный подушками. Казалось, что мощный седой богатырь задумался или задремал. На его загорелом лице с крупным носом и усами запорожца болезнь никак не отразилась. Если бы не группа медиков со своими приборами, трубками и проводами, Алекс мог подумать, что дед его разыграл. Старший из Слободски умел пошутить и, случалось, делал это зло.
Внук остановился в трех шагах от постели. Пока раздумывал, как обратить на себя внимание, больной открыл глаза.
– Малыш, как я рад тебя видеть! – Говорил дед громко, может быть, чуть медленнее, чем всегда.
– Дедушка, ты зачем это?.. – Алекс бросился к старику и обнял его.
Прижав внука к сердцу, Иван Алексеевич замер на мгновенье, затем оглядел медиков:
– Господа, а не пошли бы вы отсюда… Заработать на мне еще успеете. – Спальня мгновенно опустела. – Ты что-то спросил, малыш? Ах, да, ты спросил, зачем я собрался на тот свет. Правильно я тебя понял?
– Ты всегда все правильно понимаешь, дед. Куда тебе спешить?
– Это вопрос к Богу, малыш. Я, правда, немного ослабел. Что делать, Сашенька, белая эмиграция вымирает. Поэтому поговорим по делу. А сантименты оставим на десерт. О'кей?
– Я получил телеграмму, дедушка. Спасибо, но мне вовсе не хочется становиться скучным финансовым воротилой, да еще управлять такой огромной компанией. Почему ты обошел отца? Папа мечтает о кабинете босса.
– Помолчи, малыш. Твой отец дурак, а эта болезнь не лечится. Он изображает янки и живет, как кретин.
– А как он живет, дедушка? Я никогда не думал о папочке под этим углом.
– Два раза в неделю гольф, ежедневно – в клуб на five-о-сlock с беседой на тему налогов, подсчет числа калорий за завтраком, обедом и ужином, скромная благотворительность и раз в месяц посещение русской церкви. Меня от одной мысли о такой жизни тянет блевать.
– Меня тоже… – Алекс рассмеялся. – Но, согласись, твой кабинет прекрасно впишется в этот круг.
– Малыш, дуракам нельзя давать власть. Если Дмитрий загубит компанию, вы с матерью останетесь нищими. Да и ради него самого ты обязан взять штурвал в свои руки.
– Дедушка, жизнь так прекрасна. Мне двадцать три. Представь, вокруг прелестные девчонки, спорт, мой факультет. Я так люблю историю. А ты хочешь, чтобы я напялил пиджак с галстуком и сел в стеклянный гроб? Пожалей внука.
– Работать, малыш, это вовсе не значит отказаться от жизни. Знаешь, сколько я перетрахал девок без отрыва от
