– чудовище. Которое не имеет сердца, которое убивает женщин, как хозяин замка из детской сказки, которого даже Альдонай лишил своего благословения. Понимаешь, куда ветер дует?
Альтрес кивнул.
Ну да. Собака лает, ветер носит. Но такие слухи стараются не распускать, его величество отродясь голубиной кротостью не страдал. За такое и повесить могут, на просушку. С другой стороны…
– О Гардвейге никогда не говорили хорошо.
– Но в последний месяц эти слухи полыхнули и поперли, словно грибы после дождя. Кто-то их щедро подкармливает, Альтрес, очень щедро.
Шут в задумчивости привычно достал один из метательных ножей, повертел между пальцами. Потом покусал кожаную оплетку на рукояти.
– Именно в последний месяц?
– Мы говорили с тобой не так давно, ты помнишь?
– Да.
– Я намекал на то, что ходят слухи, но понимаешь, раньше они были как огоньки. А сейчас полыхнуло, раздулось, словно лесной пожар, пал и по верхушкам деревьев пошел… мне страшно. Я не трус, Альтрес, но это.. это как в горах, над пропастью. Страх не разума, а души. Я чувствую не то, и можешь звать меня старым дураком, но мне страшно…
– Вот уж что мне в голову не придет, – махнул рукой Альтрес. – Эран, вы никогда не были паникером и трусом. А перестраховаться иногда разумнее, чем понадеяться, что кривая вывезет.
– Спасибо, Альтрес. И все же я повторюсь – мне страшно. Знаешь, как будто над ухом струна гудит. А порвется… и так хлестнет, костей не соберем.
Альтрес задумался.
Было, было нечто, что его еще царапнуло.
– Корвус, это ведь не все? Признавайтесь?
Граф отвел глаза в сторону.
– Альтрес, я слово дал…
– Я тоже могу дать слово. Поклясться, что дорогой вам человек не пострадает.
Граф долго молчал, смотрел на огонь в камине… Альтрес не торопил. Служба такая – знать, кого и когда пинать. А не всех подряд с ретивой дури.
Если человек решился рассказать, он все равно расскажет. Чуть раньше, чуть позже, значения не имеет, зато у него останется иллюзия выбора.
Не ты его ногами запинал, сам он все рассказать решился.
Так что Лорт молчал, и только когда Эран шевельнулся, готовясь что-то сказать, веско уронил:
– Обещаю. Полное королевское помилование.
Такими вещами в Уэльстере не шутили. А Альтрес был одним из тех немногих, кто мог и пообещать, и сдержать слово. И Корвус решился.
– Один… достаточно близкий мне человек в свое время подался в наемники. И написал мне. Чтобы я всех убирал из столицы, чтобы сам не приезжал в ближайшее время.
– Даже так?
– Да, Альтрес. Именно так. А зная, что я потребую причину, и простыми уговорами меня не убедишь, он намекнул, что в столице ожидается… нечто. Серьезное и крайне неприятное для оказавшихся рядом.
Альтрес хмыкнул.
– И все? Ни имен, ни чего-то… более интересного? Корвус!
Граф
