что он приходит сюда к Норме. Да, кстати о ножах…
– Ну? Что о ножах?
– Просто не знаю, – медленно произнесла Фрэнсис, – говорить тебе или нет.
Клодия взглянула на свои часы.
– У меня нет времени. Скажешь вечером, если тебе надо мне что-то сказать. И сейчас мне не до того. – Она вздохнула. – Просто не знаю, как поступить.
– Ты о Норме?
– Да. Может, все-таки сообщить ее родителям, что мы не знаем, где она?
– Это было бы очень не по-дружески. Бедная Норма, почему ей нельзя сбежать куда-то, если у нее есть такое желание?
– Но ведь Норма не совсем… – Клодия умолкла.
– Да, действительно не совсем. Non compos mentis[11]. Ты ведь об этом. В эту жуть, где она работает, ты звонила? «Домашние птички», так, кажется? Ах да, конечно, звонила. У меня совсем из головы выпало.
– Так где же она? – жестко спросила Клодия. – Дэвид вчера ничего не говорил?
– Дэвид как будто ничего не знает. И вообще, Клодия, какое это имеет значение?
– Для меня имеет, – сказала Клодия, – потому что мой шеф приходится ей отцом. Рано или поздно, если с ней что-нибудь случится, у меня спросят, почему я не сочла нужным упомянуть, что она не вернулась домой.
– Да, пожалуй, они к тебе могут предъявить претензии. И все-таки с какой, собственно, стати Норма должна докладывать нам, что она куда-то собралась на день-два? Или даже на две-три ночи? Ведь она же здесь не в гостях. И тебе никто не поручал ее опекать.
– Да, но мистер Рестарик счел нужным упомянуть, как он рад, что она живет тут с нами.
– А потому ты обязана бежать и ябедничать на нее всякий раз, когда она куда-нибудь исчезнет без позволения? Наверняка влюбилась по уши в кого-то нового.
– По уши она влюблена в Дэвида, – сказала Клодия. – А ты уверена, что она не прячется у него в квартире?
– Не думаю. Ты же знаешь, у него на самом деле ничего к ней нет.
– Тешишь себя надеждой? – заметила Клодия. – Ты ведь к Дэвиду сама неравнодушна.
– Вовсе нет! – возразила Фрэнсис резко. – Ничего похожего.
– Тем не менее Дэвид крепко зацепился, – сказала Клодия. – Не то зачем бы он заходил узнать, здесь ли она?
– Ну, ты быстро его выпроводила, – сказала Фрэнсис. – А я думаю, – добавила она, вставая и разглядывая свое лицо в кухонном, довольно безжалостном зеркальце, – я думаю, на самом-то деле он приходил ко мне.
– Нет, ты просто идиотка! Он искал Норму.
– Она чокнутая, – отрезала Фрэнсис.
– Иногда и мне так кажется.
– Тебе кажется, а я знаю. Вот что, Клодия, я тебе кое-что скажу. Тебе надо это знать. На той неделе у меня лопнула бретелька бюстгальтера, а я торопилась. Я знаю, ты не любишь, когда в твоих вещах роются…
– Безусловно, не люблю, – вставила Клодия.
– …А Норма ничего против не имеет или просто не замечает. Ну, я пошла к ней в комнату, порылась
Не в полном рассудке
