как тебе новая работа? – поинтересовался Николай.
Агроном всегда хорошо относился к людям, пока они хорошо относились к растениям. У Глеба далеко не всегда получалось идеально ухаживать за порученным ему участком фермы, но Николай видел, что парень старался, ему попросту недоставало опыта.
– Нормально, – сказал Глеб. – Даже хорошо. Справляюсь вроде.
– Да с чем там справляться?! – хмыкнул Хирург. – Дерьмовая работа в самый раз для подобного дерьма.
Ему никто не ответил. Николай и Курок вернулись к обсуждению будущего урожая. Агроном делился ожидаемыми результатами. Он мог часами разговаривать о растениях. Вероятно, этот человек любил растения больше, чем людей. Как и его отец, который обучил сына всему, что знал сам.
Глеб встретился взглядом с Хирургом. В его глазах читалась ненависть. Водонос откровенно не понимал, чем та вызвана. Он не сделал этому человеку ничего плохого. За что Хирург его уже ненавидел?! Или это и есть взрослая жизнь, когда ты ещё ничего не сделал, а уже виноват?
***
Остаток рабочего дня протёк спокойно и безмятежно. В это время Глеб сделал для себя неожиданное открытие – от членов карательного отряда нет запаха немытого тела, будто они моются если и не каждые сутки, то через день.
Наконец, двенадцатичасовая рабочая смена подошла к концу. Народ потянулся с фермы в столовую. Некоторые опасливо косились на карательный отряд. Другие предпочитали не замечать, прятать глаза. Находились и те, кто смотрел с вызовом.
– Иди, Кус, – разрешил Курок. – Жри. Пришло твоё время.
– Спасибо! – Глеб поднялся из-за стола, направился к выходу.
– Стой, дерьмище! – окликнул Хирург.
Водонос замер и обернулся.
– Во сколько и где ты должен быть завтра утром? – поинтересовался самый старый член карательного отряда, если не считать лидера.
– В шесть утра на углу Главной улицы и спуска в Нижний бункер, – не задумываясь, ответил Глеб.
– Всё, вали, – небрежно махнул рукой Хирург.
Водонос вклинился в малочисленный поток людей, шагавших с первой фермы. Оказался рядом с Лидой. Она опасливо на него покосилась, но промолчала. Глеб ей добродушно улыбнулся и задорно подмигнул. Лида отвела взор. Глеб обернулся, поискал глазами Мику, но в этот момент человеческая река внесла его в поток из коридора, соединяющего все фермы. Несколько тысяч человек шли на еду.
Едой называли ежедневный приём пищи. Мама когда-то рассказывала Глебу, что дедушка ей говорил, будто у людей раньше, до войны, существовал такой распорядок еды: утром, днём и вечером. Да ещё и каждая еда имела своё название. Правда, Глеб их позабыл. Он вообще не понимал смысла в этом бесконечном поглощении пищи. Неужели люди до войны только и делали, что ели?! А работали они когда?!
Как бы там ни было раньше, а теперь после рабочего дня все жители Верхнего бункера шли в столовую,
