все же улыбаюсь, и кровь начинает сочиться вновь.
Маринка в порыве помощи подается вперед, чтобы промокнуть кровоточащую ранку. Огибаю ее талию руками, притискивая к себе. Она вздрагивает.
– Ты вкусно пахнешь, – говорю тихо, втягивая воздух у ее виска.
– Прекрати, – вцепляется пальцами в мои плечи и явно хочет оттолкнуть.
– Что именно? – медленно провожу костяшками по ее щеке.
– Все, – повышает голос, – заканчивай этот цирк, хватит! – начинает нервничать и злиться. – Убери от меня руки.
Опускаю взгляд к ее мягким, пухлым губам и, не обращая внимания на протесты, сдавливаю щеки пальцами. Целуя. Маринка теряется, но быстро приходит в себя, начиная колотить меня по спине и брыкаться.
Помогаю себе второй рукой, прижимая ее затылок ладонью, не давая улизнуть.
– Не… на… до. Саша!
Прекращаю поцелуй, смотря в ее горящие злобой глаза. У нее расширились зрачки, и сердце бьется как ненормальное. Упираюсь своим лбом в ее, вдыхая побольше воздуха.
– Уходи, – сглатывает.
Отстраняюсь, а Баженова без всяких слов и предпосылок со всей дури залепляет мне по роже.
– Совсем больная? – прикладываю руку к горящей щеке.
– Я тебя просила, – поджав губы, – уходи.
– Дура.
Разжимаю кулак и, прихватив в прихожей кофту, выхожу на лестничную клетку.
Эпизод второй: Под откос. Глава 7
Это было ужасно, кровь пульсирует в висках, я и просто не могу взять себя в руки. Слышу, как хлопает входная дверь, вздрагиваю и на выдохе присаживаюсь на стул, крепко стискивая в руках бутылочку с перекисью. Неужели все это было наяву? Трогаю раскрасневшиеся губы, их все еще покалывает от поцелуя. Доронин явно выжил из ума, вздыхаю и направляюсь в душ, шаркая по полу красными тапочками с непонятными узорчиками.
Этот поцелуй стал для меня чем-то запретным и ужасающим одновременно. Он не имел права так со мной поступать. Зачем он устраивает этот цирк? К чему провоцирует? Мой Доронин никогда таким не был, по отношению к кому-то – возможно, но не ко мне. Что с ним произошло? Откуда столько агрессии… складывается стойкое впечатление, что он считает меня своей собственностью. Он злится из-за Бори, но это же моя жизнь. Я имела право поступать так, как велело мне сердце. Но что оно говорит теперь? Я не знаю.
Еще и эти люди, куда он успел вляпаться на этот раз? Кто они? Чего хотели? В голове полная вакханалия из мыслей, не могу сосредоточиться хоть на чем-то. Залезаю в глубокую ванну, на дне которой виднеются черные сколы, открываю кран, ощущая теплую воду, дошедшую до кончиков пальцев на ногах. Перед глазами кровь, в ушах глухие звуки ударов, накрываю лицо ладонями, чувствуя дрожь. Мне страшно. Ужас обволакивает тело от макушки до пяток. Притянув колени к груди, смотрю на струю воды, а внутри пустота…
Я не понимаю этот странный порыв, этот поцелуй, возможно, это стресс. Я в это искренне верю, точнее, убеждаю себя, потому что в моей голове
