недоверчиво пробубнил стражник, но всё же распахнул перед целителем дверь.
Чтобы войти внутрь, пришлось согнуть шею, дабы не удариться головой о притолоку.
На столе горел глиняный светильник, возле него, сложив руки на подлокотниках кресла и выпрямившись, будто кочергу привязали к спине, сидела Фиофано. Полная, одутловатая женщина, давно растерявшая известную на весь свет троутоскую красоту. Лицо покраснело, к мокрым щекам прилип белый платок, покрывавший голову. Возле княгини сидели служанки: одна обмахивала хозяйку опахалом, другая обтирала тончайшим платком, смоченным в воде, багровые щёки.
– Ты целитель? – княгиня не пошевелилась, только стрельнула чёрными глазами. Пальцы, унизанные золотыми перстнями, сжали резные подлокотники кресла.
– Я, Великая княгиня, – Милош поклонился, как умел, на рдзенский манер, пожалуй, недостаточно низко для ратиславской княгини. Но та стерпела.
– Кого лечил?
– Разных людей, всё больше знатных.
– Кого-нибудь от лютой смерти спас? От неизбежной смерти? От чёрного глаза?
– И с волховством сталкивался, если ты хочешь знать, Великая княгиня.
– Сам чародей?
Милош медленно разжал сведённые судорогой пальцы. От его ответа слишком многое зависело. Чего она желала? Простого человека, обученного лекарскому делу, или могущественного чародея, способного выхватить нить жизни из рук самой Морены-смерти?
– Мои родители были.
– Волховать можешь или нет? – нетерпеливо спросила княгиня.
– Отвечай по делу, – строго велела стоявшая за спиной ключница.
Милош посмотрел на неё из-за плеча с ледяным высокомерием, перевёл взгляд обратно на княгиню.
– В наше время такие вопросы задают на допросах в темницах или сразу на костре. Я пришёл не отвечать на вопросы, Великая княгиня, а помочь твоей беде. Есть ли разница, как я это сделаю и кто я такой?
Фиофано едва заметно покачала головой и махнула рукой.
– Делай, что умеешь, – сказала она.
Милош задержался на мгновение, он готовился, что княгиня пригрозит наказанием и даже смертной казнью за неудачу, но Фиофано не произнесла больше ни слова.
Девушки-чернавки поднялись, подвели чародея к большой постели, и только тогда среди взбитых подушек, меховых шкур и шёлковых покрывал Милош разглядел бледное, осунувшееся девичье личико.
Молодая княжна потерялась среди великолепия убранства. Щёки её были белы, как снег, волосы спрятаны под платком, а сама она лежала, укрытая до подбородка так, что наружу виднелись только нос и глаза.
Милош подошёл ближе.
– Что с ней случилось?
– Такой её нашли утром, лежала ни жива ни мертва, – полушёпотом ответила одна из чернавок. – Стали будить, она не просыпалась, приложили зеркальце, то запотело, а мы уж испугались, что госпожа отдала Создателю душу.
– Тьфу-тьфу-тьфу, – вторая девушка постучала по деревянному
