субботу Рутенберг слышал, что Гапона хотели арестовать, но это не удалось, так как он был окружён плотной толпой рабочих.
4
Гапона Рутенберг увидел только утром 9 января среди рабочих, бледного и растерянного.
– Отец Георгий, я пойду с Вами.
– На богоугодное дело идём, Пётр Моисеевич, – сказал Гапон. – Нас там будет более двухсот тысяч.
– Есть у Вас какой-нибудь план?
– Нет, милый. Но мы всё равно пойдём.
– Войскам раздали боевые патроны. Они отрезали окраины от центра города. Войска, отец Георгий, будут стрелять.
– Не думаю, – неуверенно ответил Гапон. – Я написал письма министру внутренних дел и царю с призывом избежать кровопролития.
– Вы получили от них ответ?
Священник беспомощно развёл руками. Пинхас вынул из кармана пальто лист с планом города, где он заранее сделал отметки, и передал его Гапону.
– Отец Георгий, я предлагаю для процессии такой путь.
Гапон посмотрел на план и согласно кивнул.
– Если войска будут стрелять, нужно забаррикадировать улицы и взять из ближайших магазинов оружие, – сказал Пинхас. – С ним будем обязательно прорываться к Зимнему дворцу.
– Дельное предложение. Я принимаю.
Священник даже несколько приободрился. Плохо скрываемый страх, сковавший его тело и терзавший душу, ушёл, сменившись покоем, который всегда настаёт, когда появляется человек со здравым смыслом и уверенностью в себе.
– Мы с тобой пойдём во главе пятидесятитысячного шествия, Пётр, – произнёс он. – Нужно взять из часовни хоругви, иконы и кресты.
Посланные рабочие принесли ещё царские портреты и епитрахиль, в которую тут же облачился Гапон. Во дворе Нарвского отделения «Собрания» было уже много народа. Прежде, чем двинуться в путь, надо было объяснить людям, на что идут.
– Скажи им, Пётр, – попросил священник.
Пинхас вышел на крыльцо и поднял руку. Толпа смолкла в ожидании.
– Отец Георгий попросил меня сказать вам, что солдаты могут открыть огонь и к дворцу не пропустят. Хотите вы всё-таки идти?
Толпа одобрительно зашумела, и послышались крики: «Пойдём и прорвёмся на площадь». «Нам нечего терять».
Он объяснил, какими улицами идти и что делать в случае стрельбы. И назвал адреса ближайших оружейных лавок.
– С богом, – произнёс Гапон и дрогнувшая толпа, стиснутая было у ворот, вылилась на широкую улицу.
«По-бе-еды бла-аго-вер-ному импе-ра-то-ру на-ше-му Ни-ко-ла-ю Алек-сан-дро-ви-чу…» – звенело фанатической уверенностью заклинание, которое должно было отвести от неё всякое зло.
Нарвские триумфальные ворота с шестёркой коней скульптора Клодта, холодно блестели камнем и железом. Через их высокий пролёт девяносто лет назад прошли возвращавшиеся из Европы русские войска – победители
