палате и кругом стоит глухая ночь, хотя в окно её комнаты били яркие лучи солнца.
Она с раздражением посмотрела на картонные коробки. Там до сих пор лежала большая часть её вещей, но Харпер и не думала их разбирать. После беспокойных снов она всегда чувствовала себя вялой и мечтала лишь о том, чтобы зарыться с головой под одеяло и пролежать так весь день.
На тумбочке у кровати стояла кружка с водой, а в ней – срезанный розовый пион. Должно быть, мама принесла его в знак примирения, пока она ещё спала. Харпер просто обожала пионы. Единственным, что нравилось ей в новом доме, был огромный куст этих ярких сладко пахнущих цветов, который рос на заднем дворе.
Девочка улыбнулась, чувствуя, как гаснут остатки её вчерашнего гнева.
Ей больше не хотелось писать, так что она вышла в коридор и направилась в комнату брата.
Вчерашние рабочие справились со своей задачей: центральная система кондиционирования наконец-то заработала, и в особняке стояла приятная прохлада. Но из спальни Майкла сквозило всё тем же странным липким холодом. Харпер в нерешительности остановилась возле его двери. Она сделала глубокий вдох и, стряхнув с себя приступ безотчётного страха, вошла внутрь. Мальчик сидел посреди комнаты и пустым взглядом смотрел в одну точку. Сестра опустилась на колени прямо перед ним, но он, казалось, даже не заметил её присутствия.
– Майкл! Майкл, очнись! – Она схватила ребёнка за плечи и принялась трясти его, пока тот не пришёл в себя.
Он моргнул и осмысленно посмотрел на Харпер.
– Что это ты делаешь?
Девочка улыбнулась и обняла брата:
– Ты очень меня испугал. Чем ты здесь занимаешься?
Он не ответил и лишь рассеянно огляделся по сторонам.
– Ты спугнула Билли, – разочарованно произнёс ребёнок. – А ведь он собирался открыть мне свою тайну.
– Какую ещё тайну?
– Он сказал, что проникнет в мою голову и покажет свои воспоминания, – объяснил Майкл. – Но ты ему помешала. И теперь я не узнаю секрет Билли.
Его сестру вдруг охватило пугающее чувство дежавю. В её голове звучал смутно знакомый голос: «Хочешь, я поделюсь с тобой одной тайной, Харпер? Просто впусти меня в свою голову! Наша дружба от этого станет ещё крепче».
Сжав мальчика в своих объятиях, она прошептала ему на ухо:
– Майкл, прошу, обещай мне, что ты больше никогда на это не согласишься. Обещай мне это прямо сейчас.
– Но почему? – с нескрываемым любопытством поинтересовался ребёнок.
– Потому что это плохо, очень-очень плохо, – проникновенно ответила девочка. – Не впускай Билли в свою голову. Никогда. Обещаешь?
Отвернувшись, малыш потянулся за одной из своих машинок и стал катать её по ковру.
– Ладно, обещаю, – немного подумав, согласился он. – Тем более что мне и самому это не понравилось. Макушка до сих пор болит!
После его слов в комнате вдруг стало ещё холоднее. Харпер поёжилась.
– Почему
