довольно древнего вида и читал книгу. При моём появлении он почтительно, но не особенно быстро поднялся. На нём была несколько потёртая ливрея. Кроме него в комнате больше никого не обнаружилось. Посередине стоял стол, накрытый обширной салфеткой. Под салфеткой угадывалась посуда. Ещё в комнате присутствовала пара симпатичных диванчиков и несколько мягких стульев. Выглядело всё весьма пристойно.
Я немного поозирался, посмотрел на висящую на стене картину с одиноким деревом посреди пшеничного поля. Картина мне тоже понравилась. Из-за одной из дверей доносились неразборчивые голоса. Возможно, Ланса и Тибо, но уверенности в этом не было.
Я неспешно приблизился к старику, который довольно нагло меня разглядывал.
– Ты, верно, слуга Венсана? – спросил я.
– Именно так, сударь – скрипуче откликнулся он, лишь обозначив почтительный поклон.
– Как звать?
– Леопольд, сударь.
Я замер, покусывая губу и борясь с отчаянным желанием расхохотаться. Леопольдов я в жизни ещё не встречал, но этот старикан меньше всего подходил к тому образу, который возникал у меня при упоминании данного имени.
– Угу, – промычал я, всё ещё сдерживаясь, мне не хотелось обижать человека насмешкой на пустом месте. – Подобный льву, значит?
– Именно так, сударь.
Я ещё сильнее закусил губу и даже вынужден был на некоторое время будто невзначай отвернуться.
– Что читаешь?.. Леопольд.
Снова пришлось отвернуться, внезапная смешливость буквально одолевала меня.
Слуга закрыл книгу, которую держал с заложенным внутри пальцем и протянул её мне, вновь почтительный поклон лишь слегка обозначив.
Я всмотрелся в имя автора, и моя насмешливость немного угасла.
– Плутарх?.. Надо же… Тебя интересуют жизнеописания древних римлян, Леопольд?
– Отчасти, – скрипуче отозвался старик, в этот раз даже и не обозначая почтительный поклон.
– Ну, – сказал я. – Не осмелюсь тебе мешать в столь благом занятии. Продолжай.
Даже не поблагодарив меня, наглый старикан снова уселся и раскрыл книгу. Леопольд. Надо же.
Я устроился на одном из стульев возле стола, намереваясь внимательнее прислушаться к доносящимся из комнаты голосам, но там теперь будто нарочно воцарилась тишина.
Досадливо вздохнув, я подумал о том, что не отобрать ли мне сочинение славного Плутарха у наглого Леопольда. Освежить память. Но тут раскрылась другая дверь, из-за которой никаких голосов слышно не было. На пороге стоял Венсан. Старикан Леопольд при его появлении и не подумал вставать.
Я с некоторой неуверенностью всмотрелся в Венсана, не понимая, нужно ли мне подниматься со стула, чтобы его приветствовать. Всё же я был не дома и чувствовал себя немного не в своей тарелке. Тем более, вчерашний день из-за зыбкости воспоминаний казался
