что в душу к людям лезть приходится, когда у них и так горе горькое. Ну, а ты, что хотел?
– Скажите, что вы нашли на месте преступления? Мне очень важно знать. Почему у Оли такой сильный химический ожог?
– Все просто. Лесные муравьи. Одиночный укус нестрашен и почти безболезнен, но, когда их тысячи… Страшное дело. Жалко девушку.
– Так ее… прямо там, где муравейник? – Илья выдавливал эти вопросы с трудом.
От холодной головы не осталось и следа. В груди бушевало пламя, которое могла погасить… Илья не знал пока, что, но оставаться на месте не мог. Он вскочил, сделал два шага, потом сел. И снова вскочил.
– Эй, ты чего задёргался! Конечно, нет. Насильник не стал бы себе вредить. Он подлое дело совершил рядом, там нашли следы…
– Чего?
– А вот это уже не твоё дело. Тайна следствия. Одно скажу, девушка не сама в этот уголок пришла. Не знаю, как он ее заманил, но расправился с ней жестоко.
Полицейский встал. Илья вскочил тоже. Огонь, полыхающий в груди, охватил уже и голову и требовал немедленного действия. Не разбирая дороги он, направился к дому историка.
Игорь Владимирович жил недалёко от школы. Илья быстро добрался до его дома, поднялся на нужный этаж и позвонил. В груди все клокотало. Дверь открыла молодая женщина с большим животом. Илья растерялся и даже сделал шаг назад, но потом решительно спросил:
– Игорь Владимирович дома?
– Да. Спит. Он недавно пришёл домой после выпускного. А что случилось?
– Разбудите его! – сдавленным голосом крикнул Илья.
– Не буду. Муж устал. Почему я его должна будить?
Илья отодвинул ее в сторону и побежал по комнатам. В спальне увидел историка, схватил его за ноги и сдернул на пол.
Глава 6
Игорь Владимирович с грохотом упал. Он открыл глаза и, подслеповато щурясь, попытался разглядеть, кто перед ним, хотя спросонья не понял, что происходит. Историк приподнялся на локоть, но Илья ногой толкнул его назад. Злость клокотала в нем с такой силой, что он едва сдерживался, чтобы сразу, не разбираясь, заехать кулаком в эту мерзкую физиономию.
Историк выглядел беспомощным и слабым. Семейные трусы в полоску, натянутые на бледное тело, в другой ситуации вызвали бы смех, но Илья не смеялся. Чувство омерзения к этому человеку переполняло его.
– Лежи, падаль. Повеселился с утра, теперь дрыхнешь как ни в чем не бывало?
– Шереметов, ты что делаешь в моей квартире? – пришёл в себя от неожиданности учитель. Он сел, потом, видя, что противник не нападает, прислонился к кровати. – лучше убирайся! Надеюсь, ты понимаешь, что придётся отвечать за свои действия?
В его голосе появились металлические учительские нотки, которых боялись самые отъявленные хулиганы. Все в школе знали, что с историком лучше не связываться: заклюёт неугодного. Мстить будет мелко, часто и гадко. От бесконечных троек до удаления с урока по пустяку и долгих бесед с родителями, во время которых Игорь Владимирович с упоением расписывал, какое
