Это давало отличные преимущества по жизни, но также и сводило с ума, поскольку они редко говорили честно о том, о чем действительно думали.
И тем не менее почему же мама с папой ни разу не упоминали о странном исчезновении преподавателя? А ведь они рассказывали о своих школьных годах довольно много…
– А твои родители говорили что-нибудь про Далласа Уокера? – спросила она Тэйта.
– По мнению мамы, мне просто повезло, что меня не вышибли отсюда за «подлунный закидон». Она говорит, что в случае исключения закончилась бы привычная мне жизнь.
Кэссиди почувствовала неожиданное чувство потери при одной только мысли о том, что это расследование и весь учебный год могли бы проходить без Тэйта.
– А что сказал твой папа?
– Он учился здесь задолго до Уокера и вообще не особо заинтересовался этим проектом. Хотя он чертовски горд тем, что мне хватило смелости попытаться вернуть традицию подлунных заныриваний в озеро Лумис.
– Мой герой! – воскликнула девушка, просто чтобы посмотреть, как он покраснеет.
Тэйт коснулся ее руки тыльной стороной ладони, отчего по коже пробежали мурашки.
– Извини, – поспешно произнес он.
Порой этот парень вел себя как полный придурок.
Кэссиди глянула вокруг, убедившись, что никто за ними не подглядывал. Единственным недостатком своего избранника она считала то, что он наверняка понравился бы родителям: числился лучшим учеником и – не считая ныряния при луне – совершенно благонадежным.
Но с чего бы ей винить его в этом? Она же не любила его, хотя он ей очень нравился. И не собиралась рассказывать о нем в ближайшее время. Фактически раз родители не посвящали ее в свои тайны, то и она определенно могла не делиться своими.
Невольно усмехнувшись, Кэссиди вскинула голову и поцеловала Тэйта в губы.
Глава 7
– Я никогда не перестану желать тебя, – признался как-то вечером в прошлом году Йен. Его слова очень тронули меня, пока он не продолжил: – Мой отец говорит, что придется, но я не перестану. Никогда.
Я убеждала себя, что он преувеличивает, поскольку мы тогда немного выпили и были под кайфом, однако невольно вспоминала его признание всякий раз, когда Коупленды приезжали в школу, что бывало регулярно, поскольку мистер Коупленд возглавлял совет попечителей.
Я им не нравлюсь, но они неизменно предельно вежливы.
Мистер Коупленд, попросту Коуп, приветствуя меня сегодня за ланчем, как обычно, излишне крепко пожал мою руку. Миссис Коупленд, или Биз, послала мне воздушный поцелуй. Она всегда достаточно дружелюбна, но за три года приглашала меня в Сент-Луис только раз – в прошлом ноябре, когда узнала, что у меня уже назначена встреча с папой и его выводком в Нью-Йорке на День благодарения, который я могла бы с тем же успехом пропустить. Йен говорит, что
