и останемся добрыми друзьями…
– Вы не правы, Сашенька! – заговорил горячо майор в ответ на ее тираду, принялся запальчиво переубеждать. – Вы просто не цените себя. Мне дела нет никакого до красоток с кукольными личиками! Мне крайне импонирует ваша внутренняя красота, ее гармоничность, ваша божественная одухотворенность…
Плющ размахивал руками, он все говорил, говорил, а Сашенька пыталась все понять, как именно она должна себя повести, чтобы не выглядеть в его глазах наивной дурочкой или, хуже того, расчетливой и беспринципной стервой и хищницей.
Поэтому Сашенька со всей возможной осторожностью ступила на тончайший лед таящего множество подводных камней и течений, могущего неизвестно к чему привести разговора и пояснила:
– Но мы, Николай Иванович, почти не знаем друг друга! Как можно нам пойти на столь ответственнейший шаг в жизни, если нет никакой гарантии, что мы не совершаем большущей, может быть, и трагической ошибки! Мы же можем запросто поломать друг другу жизнь. Совершив никак непоправимое, мы жестоко возненавидим друг друга! Мы не должны этого делать…
Отступив на шаг в сторону, майор с умилением взирал на всю покрасневшую от сильного волнения юную девушку.
Ее горячие и уверенные в собственной правоте слова лились поистине лечебным бальзамом на его душу, истосковавшуюся по общению с женщинами, не с теми особами, кто хотел от него одних материальных благ и положения в их обществе, а с теми девушками, кто, прежде всего, тесно интересовался и его внутренним миром, тем, чем он сам жил и дышал.
– Сашенька, ты абсолютна права! – разлилась по мужским губам вдохновенно радостная улыбка. – Мы еще мало знаем друг друга! Но я совершенно уверен в том, что, познакомившись намного ближе, мы искренне полюбим друг друга! Мы…
Разглядев в мужских словах рациональное зерно, Сашенька подумала о том, что стоявший перед нею человек, возможно, пришел к ней с самыми искренними намерениями и ей стоило прислушаться к нему и не отталкивать его сразу. Надев очки, она пристально всмотрелась в майора и кивнула:
– Я тут с вами согласна, Николай Иванович! Но стоит ли нам торопиться, вступая в брак? Мы же можем пожениться потом, когда хорошенько узнаем друг друга! Стоит ли нам делать опрометчиво поспешные шаги, если нет полной уверенности…
В свою очередь, где-то и соглашаясь со всеми доводами Саши, Плющ имел на этот самый вопрос свое видение, несколько отличное от ее мало искушенного мнения, и он сменил тактику:
– Все это правильно, Саша! Но я готов раскрыть перед тобой и некоторые скрытые аспекты своего предложения!
Девичьи глаза дрогнули, моргнули. Сашенька услышала то, что с нею начинали вступать в открытый торг, выдвигать условия. Это ей становилось интересно. Но она боялась переиграть, а потому лишь пожала плечиками и очень естественно спросила:
– Какие именно, Николай
