и прошептал: – Сделай уже то, за чем пришла.
– Ты понятия не имеешь, для чего я здесь. Как тебя зовут?
– Амин.
Марга без особого интереса посмотрела на пленника. Она погладила его черное, поблескивающее от пота плечо, парень в ответ вздрогнул.
– Видишь ли, какое дело, – она откинула с плеча темные волосы, – я не хочу тебя сегодня убивать, Амин. Нет настроения. Поэтому построй шалаш. На острове есть фрукты. Если хватит ловкости, поймай рыбу. Мне будет неинтересно, если ты умрешь от голода. Даю тебе еще один день отмолить грехи. Разведи огонь и побалуй себя хорошим обедом. Я слышала, люди перед смертью так делают.
Марга вернулась в воду.
– Как я разведу огонь без спичек? – ответил парень не то обиженно, не то жалостливо.
– Плохой ты моряк, если не знаешь, как добыть огонь.
– А я и не моряк! – срывающимся голосом крикнул Амин.
Марга резко остановилась. В ушах застучало от волнения. Почти двести лет она топила корабли и с наслаждением убивала моряков. Но среди русалок были свои законы. Например, не трогать женщин и детей, если на то нет острой нужды. Не топить пассажирские корабли. По крайней мере, намеренно. Эти законы столь же священны, как библия для христианина.
– Что ты сказал? – она резко обернулась. Амин стоял, сжав кулаки. Нижняя губа подрагивала. Кажется, он был готов расплакаться.
– Я не моряк. Я купил место на судне, чтоб доплыть до Америки. Там моя мать.
Марга, не говоря ни слова, скрылась под водой. О, как некстати появился этот мальчишка! Но сейчас не до него. Сначала нужно проведать Беккай. Позже решит, что делать с пленником. Русалку обожгло внезапное желание бросить все и уплыть в поисках новых легенд и преданий.
Во всех водах мира сложно было бы найти уголок, где еще не побывала Марга. Только в пути она чувствовала себя так хорошо, как только было возможно. Убегая от мыслей, назойливой болтовни волн, злости и воспоминаний, изучая, запоминая и впитывая каждое слово самых древних и невероятных водных созданий, она чувствовала себя почти человеком. Ей удавалось найти подход к ворчливым водяным, игривым ламиям, приветливым цзяоренам, печальным мелюзинам, сердитым албасты – не было таких существ, с которыми Марга не смогла бы поговорить. Это занятие придавало смысл ее нелепому существованию, давало ощущение настоящей жизни. Но уплывать надолго сейчас – означало бросить раненую подругу.
Конечно, Беккай не осталась бы в одиночестве: русалки обожали ее за веселый нрав и любовь к жизни. Она была из тех, кто всегда оказывается в центре внимания. Даже ходили сплетни, что Верховная так долго не позволяла Бекке завлекать корабли одной, потому что по-матерински переживала за нее, боялась, что моряки причинят ей вред до того, как Беккай запоет. Но, конечно, это были только слухи. Даже Марге не хватило бы дерзости сказать что-то подобное Верховной, ведь такое отношение недопустимо. Все русалки – сестры друг другу, все равны. И тем не менее все понимали
