равно что визитная карточка, скажем. Ну, как если бы воспользовались одним и тем же оружием.
– Ясно, – кивнула Катя. – Да, в таком случае можно утверждать, что это один и тот же человек… Но есть ведь одна разница…
– Изнасилование? Действительно, тут расхождение. Но пока мы ничего не можем установить. Почему в первом случае он ограничился подобной фетишистской кражей, а во втором ему понадобилось еще и это… Но такое тоже бывает.
– Да, конечно… – Катя сгорбилась и сложила руки на коленях. – А скажите, почему он выбрал именно этих женщин? Они жили в разных районах, работали в разных местах, редко встречались… Случайно?
– Эту версию мы исключили. Он действовал избирательно, и это неприятней всего. В первом случае он знал, на что шел, – выкрутил лампочки в подъезде. Во втором – дожидался, когда Салахова выйдет с работы; она ушла последней, значит, он приметил ее и дожидался, когда она выйдет. В любом случае первое убийство было совершено не случайно. Насчет второго можно спорить, но есть один момент, который исключает случайность и тут.
Он как-то особенно пристально посмотрел на Катю, и ей вдруг стало не по себе от этого взгляда.
– Что же это за момент? – спросила она, чтобы прервать это разглядывание.
– Тот момент, что обе женщины, как вы сказали, совершенно разные, живущие в разных районах и прочее, тем не менее связаны одной особенностью. Они обе учились в одном классе одной школы и вместе ее закончили. Я прав?
Катя пожала плечами и не нашлась что ответить.
– Ведь и вы учились с ними? – продолжал следователь. – Вы все – школьные подруги?
– Да… – пробормотала она наконец. – Но что это, по-вашему, значит? Что он почему-то решил убить всех бывших выпускниц из одного класса? Тогда он должен как минимум быть нашим знакомым…
– И к сожалению, именно это мы и предполагаем, – сказал следователь, вздохнув. – Есть у нас еще одно подозрение.
Катя ждала, когда он скажет ей, что же это за подозрение, но вместо этого он закурил новую сигарету, а окурок прежней раздавил в пепельнице. Он молчал, и она не выдержала:
– Вы мне ничего не сказали!
– Разве? – словно опомнился он. – А вы-то сами ни о чем не думаете?
– Как я могу о чем-то думать?… – Катя начинала испытывать раздражение. Сперва следователь ей понравился, особенно понравилось то, как он с ней разговаривал – просто, доверительно, без занудных вопросов. Она не думала, что с ней будут говорить именно так. Но его молчание не нравилось ей все больше. – Вы начали что-то говорить и не закончили. И вот я жду.
– Так что ж… – вздохнул он. – Видите ли, пока именно тот факт, что обе женщины учились в одной школе, является для нас основным связующим звеном в этом деле. Именно поэтому я веду оба дела сразу – оба убийства. Я-предполагаю, что они относятся к одному делу. А вы…
– Что – я?
– Вы ведь тоже учились с ними. И у меня есть
