что делать дальше? Сама же понимаешь: заточение Симаргла – решение временное!
– Вот именно – временное! Время вылупиться новым змеенышам, парочкам – быть счастливыми, летать под луной, встречаться, расходиться, время строить дороги и города… – На тонких губах властительницы Ирия промелькнула печальная улыбка. – Ни в одном мире ни под одними небесами покой и радость не приходят надолго, так что любое выигранное для них время стоит любых усилий… и любых жертв. Ты пытаешься сказать, что девчонка станет мне союзницей? Что это Симураново дитя захочет… и сможет увидеть выход там, где его не вижу я, Предвечная и Изначальная? – улыбка скривилась.
– Свежий взгляд… – уже сомневаясь, пробормотало зеркало.
– Может быть… – неожиданно согласилась Табити. – Есть небольшая вероятность того, что девчонка и впрямь сумеет разрешить ситуацию, – и тут же уточнила: – Очень небольшая. Крохотная. А я не могу позволить себе еще раз быть нерасчетливой и эмоциональной. – Снова кривая усмешка. – Не могу поставить на шанс ничтожный, против огромного, что ее встреча с Симарглом погубит все, что я создавала столетиями! Здесь я отвечаю за Ирий. И не только за него. – И губы ее сжались в тонкую решительную полосу. – Приведите ко мне лупоглазую! – Табити тряхнула рукой. Обвившаяся вокруг запястья змейка ожила и шустро поползла к дверям. – Должен же кто-то остановить эту везучую кобелеву дочку… – прошипела Табити. – Старая Шалава Лизка ее неплохо выдрессировала!
– Не ругайся!
– Я не ругаюсь! Чего я вдруг ругаюсь? – удивленно посмотрела на зеркало Табити. – Лизка – от одного из тех сорока родов, что принадлежат к гербу Шалава: шпага, поднятая на бой, и три золотых креста на голубом фоне. Вместе с Самойловичами, Ледоховскими, Навроцкими… Да какая разница еще с кем! Чем экскурс в древнюю геральдику устраивать, лучше б подсказало, как исхитриться, чтоб эта жаба давленая, Шешу ее хвостом, ряска болотная, ничего не напортила! И да, вот теперь я ругаюсь!
– Не связываться с ней вовсе, – без колебаний ответило зеркало. – Прошлым разом напортила, думаешь, к нынешнему она половчей стала? Только и умеет что подсаживать мужиков на свой яд, и понятия не имеет, что делать, если они вдруг не поддаются.
– А у меня хоть кто-то еще остался? – огрызнулась Табити. – Подол ее платья резко взлетал и опускался, точно прячущийся под ним хвост нервно постукивал об пол. – Сыночки все своим заняты, и дела им нет до старенькой Матушки. – Уголки ее губ трагически опустились, на что зеркало ответило ехидным смешком, и тут же было названо бесчувственным.
– Цсссаревна-лягушка к Владычице нашей! – тихенький голосок от порога прервал перепалку в самом разгаре.
– Зови! – отозвалась Табити и скользнула обратно к креслу.
– Я прошу тебя только об одном! – вдруг заторопилось зеркало. – Если вопреки твоим усилиям девочка все-таки доберется до Пещер… ты не будешь убеждать себя, что ради спасения Ирия нужно нарушить собственные законы! Ты прекратишь охоту.
– Как ты
