Фокс и Джоан Терсли, и мистер и миссис Бивис. Брайан и Энтони решили занимать их совместно.
Рейнвейн или сотернское? Омаровый майонез или холодный лосось? И что лучше всего делать во второй половине дня, если пойдет дождь?
– Ты идешь сегодня к фабианцам7? – спросил Брайан, когда друзья обсудили планы на следующий день.
– Конечно, – ответил Энтони. В тот вечер должны были состояться выборы президента на следующий семестр. – Будет открытый бой между тобой и Марком Стейтсом. Вам понадобятся все голоса, которые вы…
Брайан перебил его:
– Я уступаю.
– Уступаешь? Почему?
– По разным причинам.
Энтони взглянул на него и покачал головой.
– Не могу сказать, чтобы когда-нибудь мечтал об избрании на руководящую должность, – сказал он. – Не могу вообразить ничего более утомительного, чем председательствовать в какой-нибудь организации.
Даже в принадлежности к какой-либо организации нет ровным счетом ничего хорошего. Почему кого-то нужно заставлять делать выбор, если он этого не хочет, зачем связывать себя принципами, если суть человека заключается в его свободе, зачем вступать в тесную общность с другими людьми, когда почти всякий предпочтет действовать в одиночку; зачем связывать себя обещаниями быть в определенное время в определенном месте? Брайан с огромным трудом убедил его вступить в «Фабианское общество»; до всех остальных Энтони вообще не было дела.
– Это невыносимо скучно, – настаивал он на своем, – но если уж ввязался в это дело, то зачем уступать?
– Из Марка п-получится л-лучший президент, чем из меня.
– Более грубый, если я правильно понял, что ты имеешь в виду.
– К-кроме т-того, ему очень х-хочется быть избранным, – начал было Брайан, но осекся, почувствовал угрызения совести. Энтони может подумать, что он осуждает Марка Стейтса, присваивает себе право покровительствовать ему. – Д-дело в том, ч-что он з-знает, что сп-правится с р-работой в‑великолепно, – быстро заговорил Фокс. – А в‑вот я… В общем, я н-не вижу п-почему…
– В действительности ты просто хочешь ублажить его.
– Н-нет-и-нет! – в полном замешательстве воскликнул Брайан. – Только не это.
– Петух на навозной куче, – продолжал Энтони, не обращая внимания на протест Брайана. – Петухом ему и быть – даже если это наимельчайшая фабианская навозная куча. – Он расхохотался: – Бедняга Марк! В какое отчаяние он придет, если не сможет занять свою навозную кучу! К счастью, я предпочитаю книги. – Он с чувством хлопнул ладонью по святой Терезе. – И все же я не хочу, чтобы ты сдавался. Я бы умер со смеха, если б увидел, как Марк притворяется, что ему не придет в голову протестовать, если ты его побьешь. Кстати, – продолжал он, – ты читаешь газеты после голосования?
Почувствовав облегчение от перемены темы, Брайан кивнул.
– О син…
– О чем, о чем?
– О
