говорю тебе, что ты похож на рохлю Кудрата – сына Туры лысого! И здесь один как перст ходишь, всех разглядываешь, разнюхиваешь! В общем, привет тебе с Красного моря!
Я был в шоке от этих слов, брошенных в мой адрес на узбекском языке. Перед глазами все поплыло. А этот человек поднялся со стула и подал руку своей даме. Они не спеша вышли из ресторана.
А я сидел, не в силах даже шевельнуться. В ресторане. В далеком краю земного шара. В стране, где я пока не встретил ни одного узбека. В отеле на берегу Красного моря…
Потом, еле шевеля губами, прошептал:
– П-п-п… ривет с Красного моря!
Любовь актера
Посвящаю великому брату…
– О-о-о! Зулфияджан, какая погода! Нежные-нежные дожди… Горы упираются в небо. Я в горах!
– О-о-о! Зулфияджан, а какой лес! Прохлада. И еще… дождь.
– О-о-о, Зулфияджан! Вы не видели такого прекрасного пейзажа. Прямо у подножия гор есть озеро. Мы в нем купаемся…
– Зулечка, сейчас мы идем вдоль глубокого обрыва. Вниз смотреть страшно. Голова кружится. Во-он там, в глубине обрыва, течет веселая река.
– Зулфияджан, милая, сейчас мы по канатной дороге поднимаемся на вершину. Ладно, буду осторожен…
– О-о-о, Зулечка, мы у подножия Эльбруса. Снег, везде белый снег. Вы видели снег летом? Да, я тепло одет, милая. Ладно.
– Зуль… Зулечка! Мы возвращаемся. Мы еще в дороге… Остановились около вод Нарзана. Представьте только, из трубы извергается вода «Нарзан». Если бы вы были рядом со мной, то получили бы нескончаемое удовольствие. Ладно, буду осторожен!
«…Ой, как он надоел. Ну и простак. Подкаблучник. Обо всем докладывает. Этот крикун проел мне все мозги. Не-е-ет, мне срочно нужно перейти в другую комнату…» – Нусрат брезгливо посмотрел в сторону актера, снимавшего из окна на телефон вид вдоль дороги, по которой мчался автобус. А Кудрат, довольный и улыбающийся, говорит, глядя на телефон:
– Зулечка! Возвращаемся. Впечатлений – море! Расскажу, когда приедем. Видели видео? Э-е-ей, зарядка кончается, сейчас отключится. Ладно, милая. Возьму, конечно, возьму.
Нусрат с удивлением посмотрел на спутника. Актер, мечтательно улыбаясь, закрыл глаза, головой упираясь в окошко автобуса. Начал напевать про себя какую-то мелодию. С одной стороны, Нусрат ему завидовал. Хотя всем сердцем отторгал такое поведение человека в возрасте (где-то около шестидесяти лет), но ежечасные отчеты по поводу всякой всячины его, мягко говоря, удивляли. Думал, что у этих людей искусства все по-другому, даже личная жизнь. Кто знает, может, супруги не могут долго находиться друг без друга.
– Зулфияджан, мы приехали.
– Зулечка, милая, я уже засыпаю…
– Зулфияджан, небо, звезды закрыты тучами. Наверно, всю ночь будет идти дождь. Кто? А-а-а, сосед? Э-эй, какой-то тихоня, дрыхнет как убитый. А какое ему дело до меня? Мне кажется, что он далек от любви.
У Нусрата лопнуло терпение. Резко поднявшись, он включил
