странах, проведенный американским исследовательским центром Pew в 2009 г., неожиданно показал, что далеко не во всех этих государствах люди довольны происшедшими переменами. Самое большое разочарование в капитализме испытывают венгры (в 1991 г. он был поддержан 80 %, в 2009 г. – 46 % опрошенных), за ними идут россияне, украинцы и болгары. Довольны своим положением чехи (поддержали капитализм в 1991 г. 87 % населения, в 2009 г. – 79 %), поляки, словаки и бывшие жители Восточной Германии, т.е. страны, в которых реформы носили более глубокий и более серьезный характер. Однако во всех девяти странах за 18 последних лет поддержка капитализма населением уменьшилась28. Молодое поколение, а также люди с высоким образовательным уровнем воспринимают перемены более позитивно.
Необходимо еще раз отметить, что Венгрия – единственная страна в Центрально-Восточной Европе, в которой из-за экономического спада, вызванного ошибками в экономической политике правительства и глобальным кризисом, сейчас большинство населения разочаровано в смене системы. Согласно социологическому опросу, проведенному центром Ipsos в октябре 2009 г., разочаровавшиеся составляют 70 % тех опрошенных, которые в 1989 г. были взрослыми людьми29.
С. Жижек, известный левый философ, международный директор Института гуманитарных наук при лондонском колледже им. Биркбека, прав когда пишет, что подавляющее большинство людей, участвовавших в антикоммунистическом движении протеста в Восточной Европе, требовало не капитализма. Они хотели свободы, самостоятельности без контроля государства, возможности встречаться с кем захотят и говорить все, что пожелают; они хотели жизни простой и искренней, лишенной примитивной идеологической обработки и циничного лицемерия30.
Два фактора определили быструю стабильность и определенную функциональность демократических институтов и процедур в странах региона. Первый – это стремление «вернуться» в Европу, ориентироваться на Запад. Восточноевропейские культуры просто идентифицировали себя с европейской (западноевропейской) культурой (насколько обоснованно, это другой вопрос). А это оказалось мощнейшим ценностным ресурсом. Второй фактор – это сам Запад в лице Европейского союза и США с их мощными ресурсами как внешний источник легитимности, компенсирующий дефицит ее внутренних источников. Российский политолог С. Каспэ подчеркивает, что демократические институты и процедуры в странах Центрально-Восточной и Юго-Восточной Европы легитимировались как средства обеспечения жизнедеятельности реставрированных наций, радостно входящих во вновь обретенную семью свободных народов31. Восстановление преемственности с довоенным европейским прошлым воспринималось и воспринимается как возвращение в некий «золотой век», что, конечно, является иллюзией32.
В результате сейчас страны Центрально-Восточной Европы Болгария и Румыния являются уже устойчивыми демократиями. Почти все эти страны выбрали парламентскую модель организации
