невыносима, – он прикрывает глаза, сжимая свои восхитительные челюсти.
Ну почему он такой греховно красивый? Я люблю его, даже когда ненавижу.
– Может быть, когда ты меня трахнешь, я стану более покладистой?
Усмехнувшись в привычной ему манере, он проводит языком по внутренней стороне нижней губы, прежде чем проткнуть меня безжизненным ледяным взглядом.
– Возвращайся в спальню, Филиция.
Даже мое имя, произнесенное им, становится кубиком льда, раскрошенным у наших ног.
– Я прошу лишь всего навсего выполнить свой супружеский долг! В конце концов, я не просила на себе жениться! Ты сам забрал меня! Сделал пленницей этого проклятого дома, увешанного ее портретами! Для чего?!
– И ты каждый раз заставляешь меня жалеть об этом поступке.
Ублюдок!
Я едва не горю от злости, которую вызвали его слова, а он как ни в чем не бывало приникает идеальными губами к хрустальному краю бокала и делает большой медленный глоток. И это становится последней каплей моего терпения.
Я подлетаю и выбиваю стакан из его рук, отчего тот с треском летит в камин, заставляя огонь резко вспыхнуть, и я испуганно отшатываюсь.
Секунда, и воздух вокруг сгущается от набирающей тяжесть тишины.
Часто дыша, с опаской перевожу взгляд на Эзио и вижу, как на белоснежной рубашке расползаются капли алкоголя, такие же стекают по острому краю его напряженных скул, а когда он небрежно собирает их ладонью и стряхивает на пол, мое сердце перестает биться.
– Подойди, – его голос низкий и угрожающий, совершенно не соответствующий его спокойным движениям.
К черты все это! Дурацкая затея!
Разворачиваюсь и пускаюсь прочь, вот только через несколько шагов оказываюсь настигнута и прижата к стене его крепким телом.
Из груди вылетает удушливый полустон.
Даже если бы хотела повернуть голову, чтобы увидеть в его мертвом взгляде то, что успокоило бы меня и подтвердило, что этот мужчина все же что-то испытывает ко мне, не смогу. Потому что мощная пятерня сдавливает мою шею, крепко держа голову прижатой к стене.
– Ты такая упрямая, – вылетающие слова обжигают, когда его губы касаются моей ушной раковины. – Ты уже дважды делала то, что могло навредить тебе. В первый раз ты бы пострадала, если бы во время твоего похода в клуб до тебя добрались Якудза или Братва. Сейчас у нас с ними обостренная ситуация, а твоя беспечность… Ты хоть понимаешь, во что могла угодить твоя маленькая задница? – сдавленный звук или скрип зубов, не выходит разобрать из-за шума в ушах от критичной близости наших тел. – Было очень глупо разгуливать без охраны. – Его дыхание тяжелеет. – Не заставляй меня сажать тебя на привязь, Филиция.
Гулко выдохнув, он неспешно перебирает пальцами, при этом не ослабляя своей хватки на шее.
– А какой второй раз? – едва ни пищу я от напряжения, потрескивающего между нами.
В ответ мне
