лица в пору было бы стать моделью. Каждый жест её в каждом действии будто создан для идеального кадра.
– Лиз, не хочу. – С недовольным видом парень поднялся над простынями и сел к своей паре спиной.
– Но вдруг он по поводу… чего-то важного?
– Например, чего? – без долгих намёков парень резко развернулся к ней злобным лицом.
Телефон перестал звонить. В белом белье постели, всё ещё прикрываясь от имени отца молодого человека на экране, Лиза несколько утомлёно отвернула голову в сторону. За окнами светил поразительно солнечный день. Лучшее время дня, когда лучи начинали терять свою обжигающую яркость, но продолжали светить, забираясь под кожу радостью. В соседских окнах они заблудились и устремлялись прямо в спальню миниатюрной девушки.
– Ну, что? – продолжал злиться её молодой человек, – Так и не придумала что-то важное?
– Не надо на меня срываться. – Ей не хотелось ругаться, но и становиться объектом моральных побоев она позволить себе не могла. – Ты сам знаешь, что важное. Вернее, кто.
С этими словами она в демонстративной невозмутимости заняла более удобную позицию у подушки.
– Да не найдут его, ясно? – со стуком в зубах проговорил парень, – Ты это знаешь, я это знаю, и он знает. Его никто больше не ищет, да и нечего уже искать. Все знают, что случилось. – Его слова били болью, но главным образом его самого, и видя это, Лиза сняла с себя маски обид. – Это уже прошлое. – Утверждал парень. – А мы в настоящем. Я не ребёнок, не нужно звонить мне миллион раз в день. Они с мамой уже с катушек съехали оба. Я не хочу в этом участвовать. Я живу дальше.
– Не знаю, Вов… Скоро сентябрь… – она не закончила.
– Лиз, ради Бога, я знаю это! – больше ничто не могло сдержать его бурю. – Я тоже помню, что он был девятиклассником, и мог бы пойти в десятый класс. Я тоже вижу эти рекламы и тоже понимаю всё это, ясно? Но он уже не пойдёт. – Он продолжал и продолжал злиться, – Просто заблокировали бы чаты, удалили бы его страницу, если бы захотели. Они сами хотят страдать. Это их дело. Но ты-то не начинай!
– Они его родители…
– И ты туда же! – Он махнул рукой в воздух и ушёл в душ один.
В свете воздушной спальни Лиза продолжила отдых без любимого парня, а блики всё так же играли на тюле и потолке, напоминая людям, что они живы.
Клавиатура отодвинута почти всё время. Так, что по её краям на столе уже скопилась пыль. Саше не нужна клавиатура для чтения учебников по химии или физике, что лежат на его столе. Вряд ли школьная программа поможет ему найти способ выбраться, но смекалка бывает чутка к человеческим нуждам. Однако сейчас перед ним не учебник. Тетрадь.
«Дорогой дневник» – пишет мальчик. «Сделаем вид, что я пишу сюда что-то значимое. И долгое. И много». Остальная часть листа без особого старания заполняется каракулями. Просто синие волны на строчках. Нажим ручки такой слабый, что она фактически болтается у парня в руке. Отложив её в сторону, он медленно, как будто бы очень
