какой-то тяжёлой и мутной отравой, долго и тайно копившейся в душе и не нашедшей для себя ни спасительного выхода, ни противоядия.
Глава 3
Мендинский
В приёмной директора, как всегда, было тихо и пусто. Интерьер её безлюдного холла, выдержанный почти в спартанском стиле, не изобиловал ни итальянской мебелью из красного дерева, тонко убранной деревянной, ажурной вязью, ни ансамблем мягких кресел с софой и пуфиками, из чёрной, турецкой кожи. Вместо этого стоял простой, офисный шкаф, эпохи брежневского застоя, служивший примитивным бумагохранилищем, да два старых кресла, которые при ближайшем рассмотрении оказывались не кожаными, а обтянутыми не очень дорогим и не очень добротным белым дерматином, местами уже давшим паутинку мелких трещин. Большое канцелярское бюро, как образец безвкусицы, красовалось посередине помещения, и скрадывало и без того тесное пространство. Всё это должно было внушать посетителю мысль о том, что главное здесь, – это работа, а не обстановка. Что касалось всегдашней тишины в приёмной, то это обусловливалась тем, что заместители и начальники разных отделов и служб были приучены лишний раз не беспокоить босса без особой нужды и не бегать к нему с пустяшными бумажками, не требующими его личного вмешательства или подписи. Чины пониже, начиная с начальников смен и, кончая простыми охранниками, – те и вовсе должны были загодя записываться на приём через очаровательную секретаршу Эллочку, которая хоть как-то скрашивала этот унылый, канцелярский пейзаж.
Однако, в действительности, Семён Осипович Мендинский, директор крупнейшего в Сибири ЧОПа, не был уж столь безнадёжным трудоголиком, каким хотел казаться, и вовсе не чурался скромных земных радостей. Напротив, в глазах тех, кто знал его поближе и бывал в его загородном имении, он мог бы прослыть даже эстетом и эпикурейцем, если бы не его излишняя, природная предосторожность. Там, на берегу живописнейшей реки, окаймленной с двух сторон зелёной бахромой тайги, на самой окраине охраняемого элитного посёлка, высился его трёхэтажный особнячок, где он любил коротать время с людьми своего круга. Когда-то Семён Осипович занимал довольно высокую должность в правоохранительной системе города, поэтому привык выстраивать отношения с коллегами и знакомыми по принципам служебной необходимости и житейской целесообразности.
Ронин открыл дверь приёмной без стука и вошёл так неожиданно, что секретарша Эллочка вздрогнула и чуть не выронила из рук косметический прибор, после чего удивлённо вскинула недокрашенные брови и уставилась на Сергея вопрошающим взглядом.
– А, Семён Осипович занят, – растерянно выдавила она, – А, Вы кто? – Эллочка полезла в стол за книгой приёма посетителей, но Ронин жестом руки остановил её.
– Я – Ронин, с пятого отдела, меня направили к вам прямо с поста.
– Кто направил? – зачем-то спросила Эллочка и поспешно схватила трубку телефона. Доложив директору о визите, она почти с минуту
