У меня тут, хоть не хоромы, но места хватит. Дальше – видно будет.
– Ты даже не спрашиваешь, за что меня ищут…
– А зачем?
– Ну, как, зачем?.. А, вдруг, я человека убил или ещё что…Тебе разве всё равно?
– Нет, Серёжа, мне не всё равно, но, только, ты на убийцу не похож. Я это точно знаю. Ты не то что человека, – букашку зря не задавишь. А чем зря пытать меня, – возьми, да расскажи сам, – она посмотрела ему в глаза своим смешливым, но, вместе с тем, таким пронзительным взглядом, что Сергей на миг оторопел и замолчал в поисках подходящих слов.
– Я даже не знаю, как рассказать… Всё получилось так быстро и неожиданно… – И он, как мог, сбивчиво и неясно, попытался воссоздать картину происшедших событий. Рассказ занял три минуты, после чего Ритка, в обычной для себя манере, насмешливо фыркнула, и с обыденной простотой в голосе, словно речь шла покупках, а не о двух, отправленных на больничную койку мужиках, заключила:
– Правильно и сделал. Так им и надо! Тоже мне санитары леса. Живодёры они обыкновенные, – вот и всё! А теперь, – марш в ванную, а потом за стол: поесть всё равно надо, хочешь ты или нет. Утром я пойду на работу, а ты будешь меня дожидаться здесь и никуда из квартиры не выходи, понял. К обеду вернусь.
– С этими словами она направилась в кухню, и, как-будто невзначай, чтобы не увидел Ронин, коснулась руками глаз, смахнув с ресниц, невесть откуда набежавшие слёзы.
Спустя некоторое время, они лежали на кровати, взявшись за руки, счастливые и умиротворённые, в ожидании рассвета, который уже маячил в окне розовато-золотистыми перьями облаков. На улице было безветренно и тихо, только иногда полязгивали и позванивали первые трамваи, да поругивались уличные псы.
– Тебе не кажется, что они сегодня лают громче обычного? – почему-то спросила Ритка.
– Да, нет, не кажется. С чего ты взяла? – искренне удивился Ронин.
– Даже не знаю. Никогда так громко и дружно не лаяли, особенно утром.
– Ну, сейчас же весна, ты забыла, что ли? Пора собачьих свадеб.
– Серёж, – Ронин повернул голову и увидел весёлые и лукавые глаза Ритки, вопрошающе и с подвохом глядящие на него, – А, скажи, только честно, я тебе нравлюсь? Ну, хоть, немного?
– Переход от уличной зоологии к теме их взаимоотношений был так стремителен и комичен, что Ронин на сей раз сам еле удержался от смеха, не смотря на серьёзность положения, в котором они находились.
– Дай подумать – в тон ей, смеясь глазами, ответил он. – Наверное, скорее да, чем нет!
– А с какого времени? Продолжала напирать Ритка, – с сегодняшней ночи? Или, может быть с прошлой? – В её шутливом и совсем несерьёзном тоне Сергею почему-то почудились нотки скрытой грусти и тайной надежды.
– Прошлая ночь отпадает точно, – он улыбнулся уголками губ, – я её просто не помню, а, вот, нынче… Да, хватит, тебе, уже. Я, ведь, сказал, что нравишься, – перешёл он
